7 мая 2005 г. исполняется ровно 50 лет со дня принятия на вооружение зенитной ракетной системы С-25 "Беркут". Событие это по своей значимости, пожалуй, сопоставимо с появлением в СССР атомной бомбы. И не только потому, что С-25 стала первой в мире ЗРС с непревзойденными характеристиками, созданной руками наших ученых и конструкторов по самым новым и передовым в то время технологиям. Сегодня, после рассекречивания американских планов бомбардировок Советского Союза, можно с уверенностью сказать: именно она уберегла страну от налетов американской авиации в начальный период "холодной войны", а Москву - от участи Хиросимы.

Мало кто знает, но еще задолго до провокационного полета Пауэрса самолеты ВВС США появлялись даже над Москвой. Достать их зенитная артиллерия была не в силах. И. Сталин понимал: этот зондаж нашей ПВО ничем хорошим не закончится. Поэтому поставил задачу - в кратчайшие сроки сделать непроницаемой воздушную оборону столицы. Ее основой должен был стать тогда еще не существовавший вид вооружений - зенитное управляемое ракетное оружие.

Для воплощения в жизнь этого грандиозного замысла требовались особые меры: ни одна из существовавших тогда конструкторских организаций не способна была реализовать его. Требовался новый мощный разработчик, который мог бы соединить последние достижения и ноу-хау радиолокации, автоматического управления, баллистики, аэродинамики, связи, вычислительной техники. И он был создан приказом Минвооружения от 12 августа 1950 г. (№ 427): особо секретное Конструкторское бюро №1 (КБ-1). Его возглавил сначала К.М. Герасимов, которого в 1951 г. сменил А.С. Елян - директор Горьковского машиностроительного завода, одного из основных изготовителей артиллерии в Великую Отечественную войну. Главными конструкторами тем же приказом утверждены известный с довоенных времен радиоинженер П.Н. Куксенко и С.Л. Берия - сын всемогущего тогда Л.П. Берии.

Но, может, больше всего КБ-1 повезло с назначением заместителем главного конструктора по системе "Беркут" и начальником радиолокационного отдела КБ-1 А.А. Расплетина. Так уж сложилось, что непосредственное руководство разработкой московской системы ПВО в целом, особенно ее радиолокационного обеспечения, тогда сразу легло именно на него. Что, впрочем, было объяснимо: еще задолго до назначения Александр Андреевич успешно занимался радиолокационными системами в ЦНИИ-108. И по прибытии в КБ-1 вскоре предложил оригинальную идею построения радиолокаторов наведения зенитных ракет на цели, определившую потом облик всей системы ПВО Москвы. Фактически он стал лидером разработки, а потом и главным конструктором "Беркута", хотя официально это произошло в 1953 г., после ареста Л. Берии.

Основную массу сотрудников нового КБ составила талантливая молодежь. Сюда по разнарядке направлялись целые выпуски гражданских и военных учебных заведений из разных городов. А для разработки отдельных устройств наземных средств системы и бортового оборудования зенитной ракеты оперативно подключались различные проектные организации, создавались новые производства, конструкторские бюро. Параллельно в Капустином Яру началось строительство полигона для стрельбовых испытаний...

Вглядываясь в те уже далекие 50-е гг., понимаешь: даже по нынешним временам такие задачи посильны не для каждого государства. Но у только вышедшей из самой кровопролитной войны ХХ в. страны нашлись силы, воля политического руководства взяться за их решение. Что подтверждало и закрытое постановление Совета Министров СССР о развертывании работ по созданию системы ПВО Москвы и Московского промышленного района в целом под кодовым названием "Беркут". Разработать зенитную управляемую ракету (ЗУР) поручили известному конструктору самолетов С.А. Лавочкину, двигатели ракеты - А.М. Исаеву, мощные передающие устройства для радиолокаторов - радиотехнической лаборатории АН СССР под руководством А.Л. Минца, стартовое оборудование - КБ В.П. Бармина. Непроницаемость московской системы ПВО должны были обеспечить два кольца ЗРК - на расстоянии 50 и 90 км от столицы.

Но в главном ее будущий облик зависел от того, каким будет радиолокационное наведение зенитных управляемых ракет. При его разработке казалось очевидным применение для поражения каждой цели двух радиолокаторов с узким лучом: один для ее сопровождения, второй - для наведения ракеты. Американцы тогда пошли именно по этому пути в создании своей ЗРС "Ника-Аякс".

На первых порах чуть было не клюнуло на это и руководство КБ-1. Были даже сделаны некоторые расчеты и чертежи. Но такой путь оказался бы тупиковым и технически невыполнимым: для двух колец ПВО Москвы потребовалось бы свыше 1000 ЗРК с двумя радиолокаторами в каждом. Изготовить подобное количество средств, разместить на местности, снабдить квалифицированным персоналом, наконец, обеспечить эффективное управление боевыми действиями громоздкой системы на практике оказалось бы просто нереальным.

Прозорливость Александра Андреевича Расплетина как раз и состояла в том, чтобы не поддаться гипнозу легких решений, "найденных" в лабораториях США. Он предложил строить ЗРК на основе специальных широкоугольных секторных радиолокаторов, которые могли бы сканировать воздушное пространство по азимуту и углу места. А главное, наблюдать за всеми находящимися в их секторе целями, непрерывно сопровождать их и наводить до 20 ракет каждой РЛС. Таких ЗРК потребовалось бы не 1000, а всего 50-60.

Это революционное предложение, пусть не сразу, но обрело кровь и плоть, воплотилось в конкретное решение. Построение ЗРК "Беркут" на основе секторных радиолокаторов придавало системе ПВО Москвы исключительные тактические и эксплуатационные характеристики, позволяло определять координаты цели и ракеты одним измерительным средством, обеспечивало их встречу с максимальной точностью. Более того, этот принцип построения радиолокаторов с линейным сканированием пространства ляжет потом в основу создания мобильных ЗРК.

Путь от идеи до ее воплощения обычно долгий. Через тернии пришлось пробиваться и создателям "Беркута", хотя работы шли очень интенсивно. Люди, вдохновленные энтузиазмом Александра Андреевича Расплетина, трудились по 12 часов в сутки. В книге "Годы работы над системой ПВО Москвы 1950-1955" лауреат Ленинской и Государственной премий, в то время заместитель главного конструктора КБ-1 Карл Самуилович Альперович пишет: "Работали мы с энтузиазмом, почти без выходных, нередко рабочий день заканчивался, когда метро уже было закрыто. В такие дни, проспав 2-3 часа на диванчике в кабинете начальника, я с открытием метро уезжал домой. Брился, завтракал и снова на работу... Увлекшись, потерял счет дням. Так прозевал 30 ноября - день своей свадьбы, ее десятую годовщину".

Ему лично Расплетин предложил сразу заняться проработкой общей схемы построения секторного радиолокатора, особенно многоканальной части. Подчеркнул при этом: сектор ответственности должен обозреваться радиолокатором часто, а координаты автоматически сопровождаемых им объектов автоматически определяться с возможно большей точностью. Чуть забегая вперед, скажу: их локатор станет обозревать пространство с невиданной до тех пор скоростью: пять раз в секунду!

Конечно же, проект "Беркут" включал в себя не только вопросы радиолокации. Он охватывал все: от расстановки вокруг Москвы "точек" ПВО, до разработки новых электровакуумных приборов и других специальных элементов для центрального радиолокатора наведения (ЦРН) и ЗУР. Таких, в частности, как автопилот (за это направление отвечал П.М. Кириллов), приемоответчик, аппаратура приема управляющих команд. Конструкция сканирующих антенн создавалась в специализированном подразделении КБ-1. Параллельно, под руководством Н.А. Викторова, прорабатывалось оснащение зенитной ракеты радиолокационной головкой самонаведения.

В марте 1951 г. многотомные технические проекты по "Беркуту" и системе ПВО Москвы в целом были выпущены. В них окончательно определился облик центрального радиолокатора наведения. Он включал азимутальную и угломестную антенны, антенну передачи на ракеты управляющих команд, мощные передатчики. А его приемные устройства были разбиты на четыре группы по пять 20-стрельбовых каналов. Предусматривались рабочие места операторов управления боевой работой и сопровождения целей, командира ЗРК. Рабочее место командира, например, было разработано с таким расчетом, чтобы с него легко осуществлялось управление стартовой позицией ЗУР и ЗРК, отдавались команды на подготовку ракет к пускам, производился контроль функционирования систем... Аппаратурная часть, кроме мощных передающих устройств, изготавливалась опытным производством КБ-1. Антенны - на Подольском механическом заводе, мощные передатчики - в Радиотехнической лаборатории Минца.

Каждое звено в этой цепочке, любая деталь играли важную роль. Перед ЦРН на удалении от 1,2 до 4 км должны были располагаться 60 стартовых столов (для трех ракет на каждый канал обстрела). Ракеты стартовали вертикально, склонялись от радиолокатора в сторону целей, автоматически захватывались им на сопровождение и потом управляющими командами наводились.

Конечно, проблем и "заморочек" на этом пути, как и во всяком новом деле, оказалось предостаточно. Особенно пришлось поломать голову с изготовлением и настройкой аппаратуры, электромеханической частью систем сопровождения. На одном из этапов, например, выяснилось, что коэффициент усиления антенн оказался гораздо ниже ожидаемого, а боковые лепестки диаграммы направленности больше расчетных, что снижало дальность действия радиолокатора. Потом возникли серьезные разногласия с немецкими специалистами, которые помогали разрабатывать проект, к их точке зрения почему-то особенно прислушивался С. Берия. И, как потом оказалось, напрасно. Все это могло вывести из равновесия, но Александр Андреевич Расплетин своей убежденностью в конечном успехе дела вносил в коллектив спокойствие, боевой настрой, вселял в подчиненных надежду.

Опытные испытания ЦРН начались уже осенью 1952 г. в Жуковском. Их техническим руководителем, как и следовало ожидать, стал Александр Андреевич Расплетин. Отлаживалось функционирование систем, проверялась дальность действий и точность определения координат целей и ракет, для чего на самолетах, например, устанавливались специальные ответчики. В частности, на проходящем тогда испытания новом реактивном бомбардировщике Ту-16, который для обеспечения секретности летал только в темное время суток. Мощная, без искажений пачка отраженных от него сигналов показывала: ошибки наведения ракет на такие цели будут минимальны. Подобная методика определения точности измерения координат путем облета радиолокаторов самолетами с автоответчиками станет в дальнейшем общепринятой.

Первый реальный пуск с наведением ракеты сначала на неподвижную цель состоялся в ноябре 1952 г. Конструкторы, инженеры, военные из КБ-1 во главе с Расплетиным наблюдали за происходящим в кабине ЦРН по движению отметки на экране индикатора. И лишь авиаконструктор Семен Алексеевич Лавочкин, ОКБ которого разрабатывало ракету, решил проследить за ее полетом по факелу двигателя в вечернем небе. Все с замиранием сердца ждали момента встречи с целью. Казалось, эти мгновения вобрали в себя всю их предшествующую жизнь.

И вот свершилось: первый пуск - успешный! На лицах восторг, радость. Но больше всех оказался потрясен, как вспоминают ветераны, Лавочкин. Влетев в кабину станции, он с восхищением, словно завороженный увиденным, повторял: "Как ее взяло, как вывело на траекторию!..".

Это был, безусловно, успех. Более того, пожалуй, именно тот вечер в продуваемой леденящим ветром степи определил судьбу и доброе имя известной сегодня на весь мир фирмы под названием НПО "Алмаз" - головного разработчика зенитных ракетных систем, которым нет равных на рынке вооружений.

Потом начались стрельбы по парашютным мишеням - уголковым отражателям, самолетам-мишеням. Интересно, что тогда самолетов-мишеней с автоматическим взлетом еще не было. И летчики, которые поднимали в небо такой самолет, знали, что он будет сбит. Поэтому после выхода машины на боевой курс должны были по команде в считанные минуты покинуть ее. Всего на комплексных испытаниях с октября 1952-го по май 1953 г. был выполнен 81 пуск ракет по Ту-4. И еще 33 - по Ил-28.

1 октября 1954 г. начались Государственные испытания. И почти все 65 пусков на них оказались успешными. Кульминацией стала одновременная стрельба 20 ракетами по 20 целям в сложной помеховой обстановке. Так захотели военные, в основном бывшие артиллеристы, которые никак не могли поверить в стабильность непревзойденных возможностей нового оружия. Но придраться было практически не к чему. После этого состоялись еще и ресурсные испытания ракеты, а также проверка на срабатывание взведенного на ней радиовзрывателя при прохождении через соседние разрывы.

7 мая 1955 г. состоялось заседание Совета обороны, на котором система С-25 была принята на вооружение. Но работы на этом, естественно, не завершились. Расплетин определил два новых направления: разработку для ЦРН аппаратуры подавления пассивных помех и создание мобильной ЗРС. Второе направление в ранге заместителя главного конструктора возглавил Б.В. Бункин, который, по поручению Расплетина, еще до этого занимался разработкой новой системы ЗУРО (С-75).

В начале 1955 г. в Подмосковье были завершены строительные работы на объектах С-25. К этому времени были построены две кольцевые дороги на 50- и 90-километровом рубежах, мощные линии электропередач, базы хранения, командные пункты, подъездные пути, жилые городки для офицерского состава, казармы для солдат... Таким образом, проект "потянул" за собой создание целой инфраструктуры, новых рабочих мест. В отечественной науке, промышленных технологиях были совершены прорывы, родились квалифицированные коллективы разработчиков. А в стране - новый род войск - зенитные ракетные войска.

За создание зенитной ракетной системы ПВО Москвы С-25 А.А. Расплетину, С.И. Ветошкину, А.М. Исаеву, Г.В. Кисунько, А.Л. Минцу, А.Н. Щукину было присвоено звание Героя Социалистического Труда. С.А. Лавочкин, получивший его еще во время Великой Отечественной войны, награжден второй золотой медалью "Серп и Молот". Кроме того, Расплетину правительством была подарена автомашина "ЗиМ", чем подчеркивалась его особая роль в создании ЗРС Москвы. 13 сотрудников только КБ-1, среди которых К.С. Альперович, П.М. Кириллов, были награждены орденом Ленина. Этой же награды удостоено КБ-1 в целом, КБ Лавочкина - ордена Трудового Красного Знамени.

Таким образом, от постановки задачи главой государства до ее выполнения прошло всего 4,5 года. Она не была бы выполнена, если бы государство не подчинило ее решению все ресурсы страны, не мобилизовало лучших ученых, конструкторов, организаторов производства, талантливую молодежь. Прослужила С-25 три десятилетия и была не раз модернизирована. На основе РЛС с линейным сканированием пространства созданы ЗРК С-75, С-125, которые экспортировались во многие страны и подтвердили высокие характеристики в реальных боевых действиях.

Американцы, узнав о создании в СССР столь мощной и необычной по возможностям зенитной ракетной системы, уже не осмеливались залетать в подмосковное небо. А чем 1 мая 1960 г. закончился полет считавшегося неуязвимым У-2, все мы хорошо знаем. Как и то, что С-75 одержал верх над американской авиацией во Вьетнаме, отличился вместе с С-125 в военных конфликтах на Ближнем Востоке. Наконец, уже в наши дни ЗРК С-125, принятый на вооружение еще в 1961 г., поразил в небе над Югославией самолет F-117А, выполненный по технологии "Стелс". Остается непревзойденной ЗРС дальнего действия С-200, которая стоит на вооружении многих стран.

...Александр Андреевич Расплетин незадолго до своей безвременной смерти в 1967 г. вновь обратился к многоканальным ЗРС, заложил основу теперь широко известного во всем мире семейства типа С-300ПМУ. Задуманное им было развито и осуществлено его преемником - Борисом Васильевичем Бункиным. А ныне воплощается в жизнь под руководством генерального конструктора НПО "Алмаз" Александра Алексеевича Леманского и генерального директора НПО "Алмаз" Игоря Рауфовича Ашурбейли. Находящаяся на заключительном этапе испытаний новая разработка НПО "Алмаз" ЗРС "Триумф" является венцом зенитного ракетостроения и не имеет равных по своим возможностям....