О Сайте Об Агентстве Услуги предприятиям отрасли

Джелалабад. Черная гора

Афганистан - страшная, незаживающая рана, которая останется в памяти людской. Да не только в памяти - в могильных плитах и душевных муках, в хронических болячках и глубоких шрамах, в наградах и надеждах

Афганистан - страшная, незаживающая рана, которая останется в памяти людской. Да не только в памяти - в могильных плитах и душевных муках, в хронических болячках и глубоких шрамах, в наградах и надеждах. В надеждах на высшую справедливость, доброту и взаимопонимание, которых так сегодня нам не хватает.

Cубтропический оазис

Еще в Союзе мы узнали, что идем в Джелалабад. Дже-ла-ла-бад - какая особая мелодия в этом слове, не правда ли!

"Обитель великолепия" была заложена императором Индии Джелаль-ад-дином Акбаром в 1570 году. Позже превратилась в крупный административный центр провинции Нангархар на юго-востоке Афганистана. Около 100 тыс. жителей. Стратегически важный транзитный и торговый пункт на оси Кабул-Пешавар, открывающий ворота в Пакистан. Центр огромного оазиса в долине реки, носящей то же имя, что и афганская столица. Здесь находились крупная гидроэлектростанция, огромный ирригационный комплекс, университет и современный аэродром.

Из Кабула минут 40 лету, и вот она - бывшая зимняя резиденция королей. Если "зазевался", можешь оказаться в Пакистане. Говорили, что аэродром построили американцы. Полоса отличная, правда, из-за нехватки стоянок, вертолеты приходилось ставить вдоль ВПП. Однажды за это поплатились: взлетавший Ан-24 "сошел" с полосы и снес своей плоскостью хвостовые балки сразу у четырех Ми-8. Хорошо, что люди не пострадали. На аэродроме единственное каменное здание - аэропорт, в котором размещался штаб вертолетного полка.

Что еще вспоминается при слове "Джелалабад"? Чудовищная жара, температуры настолько высокие, что вертолеты с трудом отрывались на взлете. При заходе на посадку, уже на высоте 1000 м, открываешь дверь грузовой кабины и понимаешь, что попал в баню, а на земле - просто парилка. Единственное спасение - "бучилы". Не знаю, кто придумал арыкам это причудливое название, но попал точно в цель. Кто не купался в "бучиле", тот не был в Джелалабаде. Пронзительно чистая и удивительно холодная вода, рыбы плавают, и ты среди них словно в большом аквариуме. Вокруг города - сплошные сады (злые языки болтали, что все они якобы принадлежали Бабраку Кармалю или Наджибулле), которые благодаря субтропическому климату плодоносили круглый год, поэтому пол в модуле, где мы жили, был усыпан цитрусовыми: мандарины, апельсины, гранаты…

День как день

7 ноября в Афганистане ничем не отличался от наших обычных "трудовых будней". Во время боевых действий не было ни праздничных, ни выходных, ни проходных. Каждый день одно и то же: подъем в 4.00, опробование вертолетов, постановка задачи и обычная боевая работа: колонны, блок-посты, площадки, засады, перевозки, посадка на дозаправку и зарядку... И опять колонны, блок-посты... Так до темна, а ночью постоянно один борт в воздухе, чтобы аэродром не обстреливали.

Мы прибыли в ДРА месяц назад. Летчики "рвались в бой". Везде им виделись душманы. В эфире то и дело было слышно: "Вижу цель, разрешите работу!" С заданий приходили совершенно пустые машины, технари не успевали заряжать. Ежедневно в воздух поднимались практически все "живые" вертушки, за исключением тех, что на регламенте или ремонте. В нашем районе "духи" изредка постреливали, а самым опасным местом, бесспорно, считалась Черная гора, куда запрещалось залетать.

Итак, 7 ноября, Джелалабад. Вертолеты разлетелись, и только дежурная пара мирно загорала на "бучиле" первой вертолетной эскадрильи (1ВЭ). Чтобы попасть в первую, нужно было пересечь ВПП и пройти через настоящие заросли: трава - выше человеческого роста. День только начинался, а комбинезон уже прилипал к телу.

Вдруг в эфире прозвучало: "Борт "09", отказ основной гидросистемы". Еще через несколько мгновений: "Прыгай"… Весь мокрый то ли от жары, то ли от услышанного, бросаюсь в 1ВЭ. Когда выныриваю из травы, дежурная пара уже запустилась. Пока соображал, ведущий вырулил на полосу. Понимая, что произошло что-то очень серьезное (зря дежурную пару поднимать не будут), махнул ведомому, вертолет притормозил, и я на ходу запрыгнул в грузовую кабину. В вертолете узнал, что в районе Черной горы сбили нашу "двадцатьчетверку".

Через 15 минут мы были на месте. Представьте себе огромный котлован, на дне которого лежал беспомощный вертолет. Сверху казалось - совершенно целенький, а при ближайшей рассмотрении - восстановлению не подлежит. Моя помощь не потребовалась. А где экипаж? Два ярко желтых парашюта лежали рядом с машиной (для справки: до середины 80-х в Афганистане в экипаж Ми-24 входили три человека: командир, летчик-оператор и борттехник, затем бортовым запретили летать).

Ведущий, не раздумывая, сразу же пошел на посадку. Что тут началось?! Безжизненные горы ожили, ощетинились, началась стрельба. Ведомый ходил по кругу, прикрывая ведущего. Мне казалось, что все бьют только по нам. Лупили со всех сторон. Забегая вперед, отмечу: потом, после завершения спасательной операции, лично осмотрел вертолет от кончика носа до хвоста и только в левой половине стабилизатора (в перкали) обнаружил всего одну(!) пробоину (у страха глаза велики!).

Мы оказались в специально подготовленной ловушке: "духи" палили с каждого склона окружности в центр сразу из нескольких огневых точек. Никогда раньше не видел, как работает ДШК. "Смотрите, как сварка", - объяснял мне механик-радист, который вместе со мной заскочил в вертолет на стоянке 1ВЭ. От количества "сварочных аппаратов" мои ноги стали подкашиваться, и я стал непроизвольно опускаться за дополнительную бочку, которая стояла в грузовой кабине. Радист улыбнулся: ДШК пробивает вертолет насквозь, как консервную банку. Стало стыдно, встал в полный рост и открыл дверь в кабину экипажа.

Вертолет мотало из стороны в сторону по направлению, тангажу и крену. Впереди, прямо по курсу, были только скалы. Вдруг среди огромных камней впервые увидел живого "духа", который убегал, периодически вскидывая винтовку и стреляя в нашу сторону. В ответ мы пускали НУРСы. Снаряды, словно поленья дров, падали с таким разбросом, что душман не обращал на них никого внимания.

Преодоление

Пока мы крутились, ведущий произвел посадку и доложил, что забрал двоих. Третьего парашюта нигде не было видно. К этому моменту в район пришла наша родная боевая эскадрилья. Ми-24 встали в круг, и враз полегче задышалось. Свои в обиду не дадут. Началась сумасшедшая стрельба. Пока дуэлянты выясняли отношения, ведущий взлетел, и мы пошли домой. На аэродроме садились прямо на перрон перед штабом. Выпрыгнув из своего вертолета, подбежал к ведущему. Он молотил рядом со ступеньками. Из вертолета выскочили спасенные: летчик-оператор и бортовой техник, не было только командира экипажа (кажется, капитана, фамилию не помню). По ступенькам спустился командир полка. В открытый блистер он сказал экипажу одну единственную фразу: "Возвращайтесь за третьим". Я увидел, как побелели косточки на руках командира "восьмерки", которыми он сжимал ручки управления… Обратно в это пекло?!

Вертолет необычно резко развернулся на месте и взлетел прямо с перрона. Вслед за ним потянулась вся группа. А мы пошли на КПИ слушать эфир. Несмотря на стрельбу, в эфире стояла полная тишина. Вдруг в динамике прохрустело: "Вижу 227-го, захожу на посадку". Они нашли его! После нескольких минут напряженного ожидания слышим: "227-й на борту, взлетаю". Потом еще не раз буду слышать эти простые слова, но тогда мне казалось, что произошло настоящее чудо.

Группа возвращались. Когда ведущий дежурной пары был на четвертом развороте, в эфире раздался спокойный голос командира полка: "Представить весь экипаж к орденам Красной Звезды, документы отправить сегодня!" От радости или от облегчения мы захлопали в ладоши. "Восьмерка" во второй раз села на перрон, оттуда выскочил командир сбитого Ми-24. Все обнимались, целовались. Никогда не видел, чтобы мужики могут так радоваться. Это было не возвращение с того света, это была победа над смертью, наша общая победа.

Потом спасенный капитан рассказывал. Его парашют отнесло на одну из вершин котлована. Летчик видел, как пришла наша пара, он сигнализировал нам, но, как оказалось, лишь привлек к себе внимание "духов". Мы же находились ниже и смотрели на дно котлована. Офицер бросился вниз.

Дорога к спасению была завалена валунами. Пилот торопился, продирался сквозь камни. Когда обходил очередную огромную глыбу (в несколько раз выше человеческого роста), столкнулся лицом к лицу с душманом, который уже поднимался за своей "добычей" (за клочок летного комбинезона сбитого летчика платили хорошие деньги). Офицер выстрелил из пистолета быстрее…

Однако когда до "восьмерки" оставалось несколько сот метров, она взлетела! Каково же было отчаяние капитана... И какова же была его радость, когда группа появилась вновь! Кто хоть раз оставался на афганской площадке, сможет понять этот прилив чувств, когда слышишь родной шум приближающихся винтов. В такие моменты особенно хочется, чтобы вертолет ревел как танк. Они вернулись! Теперь они без него не уйдут…

В тот день простые вертолетчики сделали, казалось бы, невозможное - спасли экипаж вертолета, сбитого на Черной горе. Пусть не ты, пусть другой, родной тебе человек, спас такого же родного тебе человека. Счастье, которое нельзя передать словами. В тот вечер все радовались, обнимались, пели песни, и только начальник строевого сидел в подвале штаба и печатал на машинке представления к наградам, начинавшиеся одинаково: "7 ноября, Джелалабад, Черная гора…"

Много написано о той Афганской войне хорошего и плохого. Пишут по-разному, одни - о поражениях, другие - о победах. Не знаю, кто в тот день и час на Черной горе победил, а кто проиграл. Со временем оценки меняются (к сожалению, не в лучшую сторону), но только теперь понял, Афган - это не победы и поражения, Афган - это преодоление. Когда невозможное возможно.

7 ноября мы преодолели страх, преодолели миф о непобедимой Черной горе, преодолели обстоятельства, преодолели самих себя, преодолели честно, достойно, порядочно. Кто-то из великих сказал, что только в трудных испытаниях человек может обрести мужество, верность и настоящую дружбу. Наверно, ради таких мгновений и стоит жить....
Авторские права на данный материал принадлежат «Независимое военное обозрение». Цель включения данного материала в дайджест - сбор максимального количества публикаций в СМИ и сообщений компаний по авиационной тематике. Агентство «АвиаПорт» не гарантирует достоверность, точность, полноту и качество данного материала.

Загрузка