Последние публичные заявления американской стороны об активизации своих действий в Ираке и Афганистане вновь дали почву для размышлений на тему дальнейшей тактики действий сил США в регионе Большого Ближнего Востока.

В этой связи интерес представляет вопрос о средствах, к которым намерен прибегнуть официальный Вашингтон для выправления своего положения.

В докладе Бейкера-Гамильтона (The Iraq Study Group Report), на основе теоретических выводов которого, по нашему мнению, в том числе будет моделироваться дальнейшие действия администрации Дж.Буша в регионе Большого Ближнего Востока, один из акцентов делается на ситуационный анализ этнической и конфессиональной составляющей народностей региона, что невольно наводит на следующие выводы.

Расширительная трактовка понятия Большой Ближний Восток подразумевает не только более широкий охват стратегических территорий, но и проецирование решения проблемы в одном из эпицентров этого макрорегиона на смежные с ним центральноазиатские территории.

Хотя выводы комиссии Бейкера-Гамильтона не были публично признаны Дж.Бушем-мл., шаги администрации в поле реальной политики говорят о том, что многое из рекомендаций сенатской комиссии все же будут учтены, однако, уже в новой интерпретации.

Публичные заявления Белого дома говорят о том, что республиканская администрация намерена решать иракскую и афганскую проблемы путем усиления прямого военного присутствия в регионе. На территории Ирака и Афганистана будут расквартированы дополнительные контингенты ВС США.

Наряду с этим, более сложным аспектом с точки зрения ее прогнозирования является намерение Пентагона усилить вовлеченность центральноазиатских государств в решение своих внешнеполитических проблем. Попытка выхода на новый виток американской операции в Афганистане и Ираке требует соответствующего вакуумизирования «проблемных зон» региона путем наращивания милитаризированного присутствия сил США в регионе, будь то силы мобильного реагирования или расквартированные части ВС США.

Логика действий администрации Дж.Буша-мл. в течение почти двух сроков работы показала четкую приверженность Вашингтона методам «hard power» и в условиях эскалации конфликта, и в условиях его медленного тления.

Политическая практика начала XXI века продемонстрировала прагматичность американского внешнеполитического курса в деле «упорядочения» Центральной Азии по образцу всемерной борьбы с мировым терроризмом. При такой постановке вопроса основное внимание сосредотачивается на Казахстане, как одном из самых крупных государств Центральной Азии, и, безусловно, самому американоориентированному центральноазиатскому субъекту.

При развитии такого рода сценария проблема выходит на уровень взаимоотношений между странами (блоками), дислоцирующими военные базы и руководством страны, предоставляющей эти территории.

Но именно в случае с американо-казахскими отношениями США на протяжении второй половины 1990х - начала 2000х гг. создали необходимый базис для действия сторон в условиях решения афганской и иракской проблемы. В военной плоскости действия американской стороны, безусловно, нашли свое воплощение.

В сентябре 2003 года был подписан пятилетний «План совместных действий Казахстана и США по обеспечению безопасности на Каспии». Согласно «Плану» Пентагон поставил казахской стороне вертолеты «Хьюи», самолеты С-130 «Геркулес», автомобили «Хаммер» и несколько кораблей водоизмещением до 1 тысячи тонн. Казахская сторона дала также согласие на установку радиолокационного наблюдения за национальным сектором Каспийского моря. Вашингтон и Астана договорились также и о создании на казахстанской территории центра антитеррористической подготовки. В течение 2004-2006 гг. в Атырау появились американский пункт мобильного надводного реагирования. Добавим, что еще с середины 1990х гг. Казахстан стал участником военной и военно-образовательных программ НАТО, а также ассоциированным кандидатом на членство в блоке.

Логика американской стороны при сотрудничестве с Казахстаном говорит о том, что в период 2007-2008 «в рамках борьбы с распространением терроризма в Центральной Азии» на территории РК может быть начато развертывание «дружественных» военных баз ВС США. Уже сегодня для этого существуют серьезные предпосылки. Оговоримся, что речь в данном случае идет о вероятности развития такого сценария, однако, уже в тексте заседания подкомитета по международным делам Палаты Представителей, датируемого 2005 годом, можно найти слова Даниэла Фрида, помощника Государственного секретаря США по вопросам Евразии, где он высоко оценивает стратегическое положение Казахстана с точки зрения поддержания безопасности в Центральной Азии (Hearing before the subcommitte on the Middle East and Central Asia, 101th Congress, Serial №109-132, Oct.27, 2005, P.7).

Дополнительную уверенность в развитии событий по сценарию нового обострения обстановки в Афганистане дают слова нового министра иностранных дел РК Марата Тажина, сказанные им в интервью 8 февраля 2007 года. «Для нас принципиально важны несколько факторов развития ситуации в регионе. Мы говорим даже не столько о самой Центральной Азии, сколько о границах с Центральной Азией. Ни для кого не является секретом, что, к сожалению, поток наркотиков из Афганистана за эти годы не только не уменьшился, но и увеличился». Между строк можно прочитать очевидную озабоченность проблемой распространения нестабильности на всю территорию Центральной Азии.

Развитие ситуации говорит о том, что уже в обозримом будущем американская сторона может прибегнуть к привлечению ставших классическими со времен Рональда Рейгана элементов т.н. теории «управляемого хаоса».

В этом контексте основную опасность для сопредельных стран представляют силы внутренней афганской оппозиции, и, в первую очередь, движение Талибан, созданного некогда при непосредственном участии Вашингтона и Исламабада.

Выработав свой функциональный потенциал в условиях 1990х гг. военно-политическая группировка талибов в рамках кампании 2001-2003 гг. была выведена американской стороной за скобки. Однако, подчеркнем, что американская креатура в условиях 2007-2008 гг. может вновь сыграть на руку США и, самое важное, его республиканскому руководству. Координация действий по линии агентурных сетей с последующей резкой активизацией талибских формирований невольно приведет к дестабилизации обстановки во всем регионе Центральной Азии, включая столь уязвимый с территориальной точки зрения Казахстан.

Свет на некоторые аспекты этой проблемы пролил также и последний саммит стран НАТО в Сивильи. Выступая на нем 7 февраля министр обороны Афганистана Абдул Рахим Вардак заметил, что «он желает выразить благодарность силам НАТО, расквартированным на востоке и юге страны», т.е традиционной вотчине талибов. Слова министра обнаруживают обеспокоенность властей Афганистана именно этой зоной страны, граничащей с Пакистаном, и фактически неподконтрольной Кабулу.

Из контекста вышесказанного можно вычленить основной тренд возможного американского сценария, предложенного региону.

Стратегически важная для Вашингтона цель выправления положения в регионе Большого Ближнего Востока, в первую очередь, в Афганистане и Ираке, безусловно, потребует от администрации Дж.Буша-мл. серьезных внутри- и внешнеполитических издержек. Заметим, что позитивная отдача от этого шага даст администрации Дж.Буша-мл. не более чем краткосрочный политический ресурс, выгодный лишь самой администрации Буша-мл. Но как считают стратеги в Вашингтоне, этот план может выправить положение Республиканской партии перед президентскими выборами 2008 года, мобилизовав электорат и невольно убедив американцев в правоте действий Дж.Буша-мл. перед лицом «нового» исламского террористического движения.

В контексте Центральной Азии эти издержки могут обернуться для региональных союзников США, к которым, без сомнения, можно причислить Казахстан, серьезными последствиями.

Во-первых, активизация талибов как военно-политического игрока в регионе усилит центробежный эффект радикализации исламских сил всех мастей. Для сопредельных стран это обернется необходимостью чрезвычайных мер по обороне границ. Для Казахстана развитие событий по такому сценарию будет означать патовую ситуацию - т.е. необходимостью выбирать между неизбежной нестабильностью на границах на фоне внешнеполитического давления Вашингтона по предоставлению американским силам права размещения на территории РК базы быстрого реагирования.

Заметим, что руководство Казахстана уже имело прецедент диалога с Вашингтоном на эту тему. Вскоре после трагедии 11 сентября 2001 года руководство США обратилось к официальной Астане с просьбой предоставить воздушное пространство страны при подготовке операции вторжения в Афганистан.

Таким образом, в условиях нынешнего положения Казахстана, точнее «близости» американо-казахских отношений политический шантаж может стать действенным оружием в вопросах военного присутствия ВС США на территории Казахстана.

Ситуация возможного пата для официальной Астаны, когда многолетние отношения партнерства с Вашингтоном вкупе с потенциальной возможностью эскалации насилия на границах Казахстана могут сделать казахское руководство более сговорчивым в этом вопросе....