Для родственников 170 человек, вылетевших год назад из Анапы в Санкт-Петербург, нынешний август - первая година памяти. Год назад Ту-154 "Пулковских авиалиний" врезался в землю и разлетелся на куски под Донецком, у поселка Сухая Балка. Все 170 человек (экипаж и 160 пассажиров) погибли. Целые семьи. Их близкие по-разному переносят горе. Одни за этот год ничего не захотели поменять в своей жизни, сплошь состоящей из воспоминаний. Другие поддались течению каждого дня, сумели выстоять и помогают держаться другим. "Известия" побывали в нескольких семьях и попытались понять, как пережили этот год родные погибших.

С юга, с курорта, летели 160 пассажиров, веселые и загорелые. Многие были на море долго, кто-то даже все лето. Дома их очень ждали, готовили встречу с пирогами, борщами и салатами. И как радовались те, кто получил звонок или эсэмэску прямо из самолета: ждите, сейчас взлетаем...

Пироги, борщи и салаты так и останутся нетронутыми. Спустя сутки в морге под Донецком окаменевшие от горя и лекарств люди будут ходить между черными мешками с обгоревшими останками. Чтобы по крестику, по родинке, по колечку узнать то, что еще вчера было мамой, дочкой, сыном, сестрой, папой.

Мама бывшего омоновца Эдика Рисункова все вспоминает, как провожала на юг своего младшенького: "Только не сгори там!". Имела в виду - на солнце...

- Мы нашли его крестик с цепочкой и медальон, что в ОМОНе был, - Валентина Дмитриевна закрывает лицо руками. - Вот и опознали...
Многих похоронят только после экспертизы ДНК. Потому что опознавать было нечего.

"Я Лилечкино присутствие до сих пор ощущаю"

- Что у нас могло измениться? Ничего не изменилось, - качает головой Наталья Александровна, мама Лили Зубовой и бабушка маленькой Оленьки, и вертит в руках плюшевого мишку, любимую игрушку внучки. - Я даже Лилечкино присутствие в доме до сих пор ощущаю.

Марина и Алексей Штейнварги (в центре) потеряли обеих дочек - Аню и Машу. В июне у них родилась дочка, назвали Татьяной в честь психолога МЧС Татьяны Коняевой (слева), которая весь этот год помогала им выживать (фото: из семейного архива семьи Штейнварги)В их доме везде - Лиля: разрисованная ею стена в кухне, из-за которой совершенно невозможно теперь сделать ремонт в квартире, рисунки на обоях в комнате младшего брата Паши... Паша еще год назад хотел стать психологом, но не поступил. Потом увидел, как работается психологам МЧС, и передумал. А Володя, муж Лили, был моряком, помощником капитана. Известие о гибели жены и дочки застало его в рейсе. С тех пор он в море не вышел ни разу. На новом месте "интересного молчуна" уже замечают женщины.

- На днях пришло письмо из Пенсионного фонда: сколько отчислений сделано за год с Лилечкиной зарплаты, - голос Натальи Александровны срывается. - Как издевательство.

"Оля так любила цветы"

Если Светлану, маму погибшей Ольги Никоновой, сравнить с ее же прошлогодними фотографиями - это две разные женщины.

- За весь этот год я ни разу не решилась надеть что-то светлое, - признается Светлана. - Утром достану блузку, поверчу в руках - кажется, если надену, дочечку мою предам...

Она носит на могилу дочери самые красивые букеты. Их крадут, а она все равно носит и носит. Потому что Оленька очень любила цветы. За год в доме не отметили ни одного праздника.

- Как-то услышала, что сын и его супруга смеются, влетела в их комнату и кричу: "Вы радуетесь, да?!" - рассказывает Светлана. - Потом пришла в себя - знаете, так было стыдно...

И все-таки жизнь берет свое. Вот мы беседуем со Светланой, вот я увожу разговор в сторону, осторожно шучу... И она улыбается! Потом признается, что взяла отпуск, решилась сделать дома ремонт.

- Вы наденьте завтра белую блузку, вам очень пойдет, - осмелев, предлагаю я.
И Светлана вдруг задумывается: "Да, надо попробовать..."

Несостоявшаяся свадьба

Оля Никонова летела из Анапы с будущим мужем - Эдиком Рисунковым. Она успела познакомить его со своей мамой, но не успела встретиться с мамой Эдика. Светлана Никонова и Валентина Рисункова познакомились в аэропорту "Пулково" 22 августа. Погибших детей они оплакивают вместе. Только маме Эдика Рисункова трудней "делать жизнь", чем Светлане. Она старше, и у нее теперь нет работы, которая бы отвлекала от горя. После катастрофы ей пришлось уйти на пенсию.

- То сердце болит, то давление, кто ж это терпеть станет? - вздыхает она. - Да и сил у меня хватает только до магазина дойти.

Поэтому Валентина Дмитриевна только плачет и смотрит на фотографии сына. Молча, осторожно двигает в мою сторону один снимок. Оля с Эдиком в компании друзей. Одинаковые фотографии пришли по почте обеим мамам из Анапы после того, что случилось. Теперь целыми днями женщины смотрят на эти веселые, загорелые и очень живые лица. И плачут.

Вареники для внука

Лариса Аканова, потерявшая мужа, тоже считает, что жизнь остановилась. Ее муж Нурлан был одним из первых мировых судей, когда этот институт только появился в России. В крохотном поселке Тельмана под Петербургом его знали все. И все, говорит Лариса, знали, что лучше ее мужа нет на свете человека. Она говорит о муже, говорит, говорит... Кажется, и правда - в этом была вся ее жизнь... И вдруг в кухню, где мы пьем чай, влетает голый карапуз. Внук!

- Ох, вареники-то я тебе обещала! - спохватывается Лариса. Она уже не плачет и говорит, говорит, говорит о малыше.

"Все ориентиры в жизни были потеряны"

Среди тех, кто потерял год назад близких, есть люди, которые меня по-настоящему поразили. Так держаться и "держать" других, так светло улыбаться, потеряв самое дорогое, - это нужно уметь. У Геннадия Николина погибли жена и дочка. Остался 17-летний сын Сережа, которому отец теперь постоянно напоминает: "Нам с тобой рассчитывать больше не на кого, кроме как друг на друга". Даже рассказывая об этом, Геннадий все равно улыбается. Очень светло и мягко.

- Домашняя работа теперь вся, конечно, на мне, - говорит он. - Нет такой домашней работы, которую я бы не умел сделать.

Еще он рассказывает мне о фильме с Томом Хэнксом, где герой потерпел кораблекрушение и в одиночку "выкарабкивался" из совершенно отчаянной ситуации. Рассказывает просто так, к слову. Потом признается:
- Сейчас у меня начался "отходняк". Какое-то время ориентиры все были потеряны, пришлось разбираться в себе. Хорошо, что когда-то изучал психологию. Правда, к самому себе эти знания применить непросто...

Материальная помощь

Лена Лещинская, оставшись после гибели мужа с двумя детьми и практически без жилья, с ходу встречает меня словами:

- Спрашивайте - не бойтесь: я в адеквате.

Стройная, спортивная, загорелая и очень сильная.

- Ну, что сильная - это я только сейчас поняла, я же 8 лет прожила за мужем как за каменной стеной, - усмехается Лена. - Работала, конечно, но только для того, чтоб дома не сидеть.

Теперь Лене приходится не просто работать, а работать очень много. Ей надо дочек-близняшек поднимать, причем вырастить такими, какими хотел их видеть муж.

- А он хотел, чтоб у девчонок было все, - продолжает Лена. - И я просто не имею права что-то сделать иначе.

Единственная проблема, которую Лена решить не в состоянии, - это жилье. С мужем они жили у его родителей в Приозерске, в 140 километрах от Петербурга. Но теперь Лена работает в Питере. Быть одновременно мамой и папой, да еще и ездить на работу за 140 километров каждый день - это даже очень сильной женщине не под силу.

- Я все ждала: может Ленобласть поможет, жилье какое-нибудь дадут поближе к городу?..

Дождалась: город Приозерск выделил ей материальную помощь в связи с гибелью мужа. В размере одной тысячи рублей.

"Боюсь начать задумываться"

Юле Ефимовой после гибели мамы пришлось поддерживать отца. Тот сразу как-то сильно сдал. Через полгода папа умер, и Юля осталась совсем одна. Видно, что ей очень и очень больно.

- Но я же учитель младших классов, разве мне можно "раскиснуть"? - улыбается девушка.

И она рассказывает, как "вытаскивала себя". Вернувшись из Донецка после страшной процедуры опознания, через несколько дней она вышла на работу. Ей давали отпуск, но Юля сама отказалась.

- Больше всего на свете я боюсь остаться без дела и начать задумываться, - признается она.

Юля целый год "занимает себя" всем, чем можно. Чтобы не было ни минуты свободной, пошла в автошколу. Проводит уйму времени с учениками, путешествует, насколько позволяет учительская зарплата. И улыбается жизни в полной уверенности, что та наконец ее улыбку заметит.

Гранитные плиты памяти

Георгий Ефименко похоронил сына, невестку и внука. За 4 месяца до катастрофы у него умерла жена. Из родных остался старший сын Руслан.

- Там, в Донецке, на опознании, я никаких лекарств не принимал и даже водки не пил, - отрезает он, глядя на меня почему-то с вызовом. Наверное, он очень боится, что кто-то заподозрит его в слабости.

Еще в Донецке Георгий Ефименко понял, сколько проблем предстоит решать ему и тем, кто плачет рядом с ним. Позже именно он предложит родственникам объединиться. Так возник фонд в память всех пострадавших в авиакатастрофах - "Прерванный полет".

Весь год, а в августе особенно, в офисе у Ефименко не смолкает телефон. У меня на глазах Георгий только за час нашей беседы раз 10 хватал телефон: "Что? Прошли таможню?! Отлично!" - это о гранитных плитах с именами погибших, которые по заказу фонда делали в Питере для памятника на месте катастрофы - главного детища, которому Георгий посвятил этот год. 22 августа этот памятник открыли.

Часовня

Пожалуй, самое невероятное сделала Маргарита Алексеевна Прошкина. Хрупкая пожилая женщина, учитель математики, она потеряла всех родных: сына, невестку, внука и внучку. Ей много лет, ей трудно ходить, но за несколько месяцев она в одиночку и на собственные деньги построила в своем поселке Малое Карлино в Ленобласти часовню. На это ушло все, что она получила как компенсацию за погибших родных.

- Мне же много денег за детей дали, - грустно улыбается женщина.

Далеко не все верили, что хрупкой пожилой женщине удастся строительство. Но участочек администрация поселка все-таки выделила. И скоро жители Малого Карлина привыкли к такой картине: худенькая женщина то тележку тянет с какими-то деревяшками, то в земле копается...

- Сначала просто смотрели, потом начали помогать потихоньку, - рассказывают в деревне.

А сруб для часовни сделал... погибший сын Маргариты Алексеевны, Алексей.

- Да-да, сыночка делал, - повторяет Маргарита Алексеевна, - у него такой был бизнес, а этот сруб он поставил на своей площадке, хотел сделать что-то вроде домика для рабочих...

После гибели сына его мама по бревнышку перевезла сруб из Петербурга в Малое Карлино.

- Сама шкурила, рабочих нанимала только для того, что сама сделать не могла, потом цветочки собирала по всей округе, чтоб рядом посадить, - продолжает она.

В декабре часовенка уже стояла. Теперь сюда раз в неделю приезжает батюшка, и местным старушкам уже не надо ездить в церковь за тридевять земель.

А сама Маргарита Алексеевна уехала из Петербурга.

- Понимаете, я жила рядом с аэродромом, там самолеты все время взлетают и садятся, мне тяжело, - объясняет она, словно извиняясь.

В Пушкинских Горах, прямо на территории заповедника, у нее с давних пор есть маленькая квартирка. Она много лет проработала учителем математики, потом преподавала в университете. И мечтала, что когда-нибудь уйдет с работы, переедет туда, а дети и внуки станут ее навещать. Это сбылось: и с работы она ушла, и в Пушкинские Горы переехала... Только навещать ее там некому.

Дочку назвали Таней

Марина и Алексей Штейнварги потеряли обеих дочек - Аню и Машу. У Марины погибли еще и родители, которые летели из Анапы с внучками. Как выдержала беду эта семья?

- О, я теперь, кажется, любого смогу "вытянуть", - говорит Алексей.

Потеряв своих детей, они с Мариной решили помогать чужим.

- Многие ведь остались или с одним из родителей, или вообще с бабушками и дедушками, а те совсем не были готовы снова поднимать малышей, - объясняет он.

Но получилось совсем наоборот:

- Мы приезжали к этим крохам, думая, что сейчас ка-а-ак начнем им помогать, - рассказывает Алексей. - А на самом деле это они нас просто вытянули, заставили по-другому на жизнь посмотреть...

В июне у Штейнваргов родилась дочка. Ее назвали Таней: в честь женщины - психолога МЧС, которая еще в Донецке посоветовала им не тянуть и родить ребеночка.

- Марина, конечно, все время с дочкой тетешкается, - смеется Алексей.

Но останавливаться на Танюшке они с женой не собираются: "У нас уже давно в планах есть Мишка".

P.S. Семьи, где я успела побывать через год после катастрофы, четко делятся на две категории. В одних люди не устают оплакивать погибших. Жизнь идет, но они словно не разрешают себе жить. Как правило, такие семьи между собой общаются, и это общение сводится к тому, чтобы в сотый, в тысячный раз перебрать, как четки, свою беду. И уже трудно понять, то ли их горе не отпускает, то ли они его.

А есть люди совсем другого склада. Они живут сегодняшним днем. Как могут, они стараются радовать тех близких, кто остался рядом. От них будто свет какой-то идет. Значит ли это, что они меньше страдают по погибшим? Думаю, они страдают гораздо сильнее и глубже. Потому что они умеют любить и ценить жизнь. Значит - острее чувствуют, когда эту жизнь отнимают.

Командиру экипажа Карагодину не дочитали метеосводку

Весь год Виталий Юсько, похоронивший дочь, сестру и двух племянников, проводит собственное расследование катастрофы.

- Я делаю это потому, что обвинили погибший экипаж. А значит - никого. Между тем виновата система, - заявил "Известиям" Виталий. - Одна из главных составляющих безопасности полетов - метеослужба. А у нас ее попросту развалили.

Именно в метеослужбе Виталию удалось найти ту отправную точку, с которой и началась катастрофа.

- Метеодиспетчеры должны были дать экипажу погодную сводку. В Анапе им ее и дали. Но по состоянию на 13 часов (это если по Москве). То есть сводка была двухчасовой давности. В ней значилось, что кромка облаков не превышает 11 тысяч метров.

Как объяснил "Известиям" заместитель гендиректора компании "Россия" (правопреемника "Пулковских авиалиний") Геннадий Болдырев, предел высоты для Ту-154 - 12 тысяч. Облетать грозу самолет может на расстоянии 500 метров.

Иначе говоря, Карагодин был уверен, что "вписывается" в этот коридор.

- В полете диспетчеры обязаны были зачитать свежую метеосводку, - продолжает Виталий. - В ней было указано, что кромка облаков - на 13 тысячах. У Карагодина было бы время свернуть. Но ростовский метеодиспетчер не дочитал последнего предложения. Как раз того, где было про 13 тысяч...

Получается, Карагодин, принимая решение облететь грозу сверху, просто не знал, что попадет в самый ее центр. Ну а все, что было дальше, - только следствие....