В январе этого года швейцарский самолет, взлетевший из аэропорта "Пулково", столкнулся с птицами и повредил оба двигателя. Аварийная ситуация на борту еще более осложнилась, когда выяснилось, что диспетчер петербургского аэропорта не в состоянии понять капитана воздушного судна, говорящего по-английски.

В январе этого года "Росбалт" уже сообщал о том, что в петербургском аэропорту "Пулково-2" из-за попадания птицы в двигатель совершил аварийную посадку самолет А-319 компании "Швейцарские авиалинии". Самолет следовал по маршруту Санкт-Петербург - Цюрих. На борту авиалайнера находились 123 пассажира и 7 членов экипажа. Никто из них не пострадал.

Новость эта сама по себе рядовая - птицы попадают в двигатели довольно часто, в том числе, и в "Пулково". Справляются с этой ситуацией летчики успешно - объявляют тревогу и садятся в аэропорт вылета. Однако в данном случае оказалось, что это не рядовое авиапроисшествие. Подробности аварийной посадки стали известны благодаря записи переговоров экипажа самолета и диспетчера "Пулково", сделанной радиолюбителями и размещенной в Интернете.

У каждого, кто хотя бы немного владеет английским языком, прослушивание записи вызывает оторопь. Для начала отметим, что сначала летчикам показалось, что у швейцарского самолета из-за птиц оказались повреждены оба двигателя (потом, к счастью, выяснилось, что двигатели остались исправны, на обоих сработала сигнализации "Опасная вибрация"). Для того чтобы представить, насколько опасна данная ситуация, вспомним недавний случай в США, где пассажирский самолет авиакомпании US Airways при взлете столкнулся со стаей гусей. Несколько птиц попали внутрь двигателей лайнера Airbus-320 и вывели оба двигателя из строя. Командир корабля сначала попытался вернуться в аэропорт, но вскоре принял решение сесть на водную поверхность Гудзона.

Примерно с той же ситуацией столкнулся и швейцарский пилот. Представим себе ситуацию: у самолета повреждены два из двух двигателей, за спиной - 123 пассажира, а внизу - оживленные пригороды мегаполиса. Летчик тут же связывается с диспетчером "Пулково" и по-английски сообщает: "Тревога. Столкновение с птицами". Диспетчер понимает, что на борту не все в порядке, но конкретную причину тревоги разобрать не может. При этом командир корабля несколько раз отчетливо по-английски повторяет: "Столкновение с птицами". Знаний английского у диспетчера не хватает, чтобы понять внятно произносимые слова "engine" (двигатель) и "bird" (птица). Своими однотипными вопросами, заданными с явными ошибками и жутким акцентом, он лишь запутывает швейцарского пилота, отнимая у того драгоценное время.

Наконец, не выдерживает экипаж находящегося неподалеку в воздухе российского самолета. "Да из-за птицы у него вибрация двух двигателей сильная! Вы замучили уже его", - в сердцах говорит летчик, беря на себя функции переводчика.

Когда с горем пополам, самолет заводят на аварийную посадку, летчик, "поймавший" птиц, еще раз напоминает диспетчеру о своей проблеме. "Two engine problems! Two engine problems!" (дословно: "проблемы с двумя двигателями"), - говорит он. При этом он строит фразу максимально просто, стараясь преодолеть языковой барьер, чтобы службы аэропорта осознали критичность ситуации. Но диспетчеру и тут слышится другое. "Две и восемьдесят проблем?" - переспрашивает он, ошибочно принимая "two engine" за "two eighty". На помощь вновь приходят "переводчики" с пролетающего борта. "Проблемы двух двигателей", - поясняет российский пилот. "Спасибо", - печально говорит в ответ беспомощный диспетчер.

Чудеса "филологической импотенции" работники аэропорта продолжают демонстрировать и после приземления швейцарского самолета. "Мы остановились и выключили двигатели. Пусть пожарные подъедут и осмотрят их на предмет обнаружения дыма или огня", - сообщают летчики по-английски диспетчеру. А в ответ получают невразумительную фразу: "Продолжайте докладывать!"

И снова измученного летчика спрашивают: "Уточните, какой двигатель поврежден птицей?" В ответ летчик считает буквально по пальцам, уповая хотя бы на элементарные знания английского со стороны наземного персонала: "Оба! Один двигатель, второй двигатель - везде проблемы!! Нам нужны пожарные и буксировщик!" - с тоской в голосе объясняет пилот. На связь опять выходят российские летчики, с высоты явно сочувствующие экипажу аварийного борта: "Борт просит уточнить, есть ли дым с огнем у него. Потому что у него проблемы с двигателями! После этого он просит трактор, чтобы его отбуксировали на стоянку".

Этот радиообмен разобран в официальном анализе действий сотрудников аэропорта, выложенном на Авиафоруме: "Диспетчер руления вместо выдачи квитанции о принятии информации и выдачи сообщения экипажу о предпринимаемых мерах дважды просит экипаж продолжить свои сообщения, что может свидетельствовать о полной неготовности к приему на управление аварийного воздушного судна или о непонимании просьбы экипажа".

Итоги анализа действий сотрудников аэропорта неутешительны: "Приведенный анализ переговоров позволяет сделать вывод о том, что обеспечение рейса СВР 1311 с сильной вибрацией двух двигателей из-за попадания в них птиц осуществлялось, в основном, в соответствии с Технологией работы, но с низким знанием английского языка, не позволяющим понимать информацию, передаваемую экипажем, грамотно сформулировать фразу на английском языке". Из чего сделан общий вывод "о неготовности к организации воздушного движения в аварийной ситуации".

При этом было установлено, что документально подтвержденная степень владения языком не сыграла никакой роли. Так, руководитель полетов имел третий уровень знания английского, а старший диспетчер смены - четвертый. Но и первому, и второму понадобилась "несанкционированная" помощь безвестного посланца небес, для того чтобы уяснить суть радиообмена, доступную и пятикласснику специализированной языковой школы. Отвлекаясь от сухого языка отчетов, сделаем собственный вывод - отечественные диспетчеры своим незнанием английского языка осложнили ситуацию иностранному пилоту, который управлял аварийным воздушным судном с пассажирами на борту. Остается лишь догадываться, какое развитие получила бы ситуация, если двигатели самолета стали бы отключаться. Тогда счет шел бы на секунды, а благополучный исход полета во многом зависел от профессиональных действий экипажа и работников аэропорта.

Официальный комментарий в пресс-службе аэропорта "Пулково" "Росбалту" пока получить не удалось.

Думается, после этого случая скептиков по поводу отечественной авиации поубавится. Да, может быть, иностранные авиакомпании эксплуатируют новые надежные воздушные суда, и управляют ими опытные пилоты... Но что они могут сделать, если в критической ситуации, помимо технических проблем, перед ними вырастет неодолимый языковой барьер? Уж лучше летать на старых самолетах и с нашими летчиками. Они в случае беды будут поняты и получат помощь.

Не хочется думать и о том, что творится в петербургском небе во время проведения ежегодного Экономического форума, когда воздушные ворота северной столицы принимают по полторы сотни самолетов деловой авиации и несколько бортов с первыми лицами иностранных государств....