В разговорах с пожилыми испанцами не раз слышал высокую оценку помощи, оказанной нашей страной республиканцам восемь десятилетий назад в ходе гражданской войны. А в магазине мемориального комплекса Долина Павших (Valle de los Caidos) нашел удивительную книгу - "Madrid 1931-1939. II Republica y Guerra Civil" ("Мадрид 1931-1939. Вторая республика и гражданская война"). Несколько разделов посвящены советской военной помощи республиканцам. Есть и об участии наших летчиков в боях против асов люфтваффе. Здесь же - большое безымянное фото одного из добровольцев. Обаятельное лицо, белозубая улыбка, темные брови. Разве что пышная шевелюра упрятана под летным шлемом. Неужели это выпускник подмосковного аэроклуба Григорий Венгерский, материалы о судьбе которого уже долгие годы собираю буквально по крупицам?

У популярных кинофильмов, как и у людей, своя судьба. Одни забываются, другим суждена долгая жизнь. Создателям кинокартины "Добровольцы" (авторы сценария Е. Долматовский и Ю. Егоров, режиссер-постановщик Ю. Егоров, главный оператор И. Шатров), действие которой начинается в предвоенные 30-е, удалось показать героику и романтику того времени, горечь потерь и верность идеалам молодости. Кстати, одним из консультантов на съемках был известный летчик-испытатель М. Галлай. У картины юбилей - 60 лет выхода на экраны (1958).

"Добровольцы" смотрятся с интересом и потому, что в фильме отражены социально-политические и военные реалии той эпохи. В судьбах первостроителей московского метро отражены судьбы страны, тревожная обстановка накануне большой войны, через которую впоследствии прошли главные герои фильма. Сегодня другое время. Однако до сих пор "Добровольцы" не оставляют зрителей равнодушными - не только людей старшего поколения, которым более близки проблематика и идеалы киногероев, но и молодых. Ведь крепкая дружба, верность и большая любовь, служение Отечеству, как бы ни пытались их опошлить некоторые "мастера искусства", - ценности непреходящие.

В небе и под землей

Одна из несомненных творческих удач авторов фильма - колоритный образ Славы Уфимцева. Роль молодого рабочего-метростроевца, без отрыва от производства, как тогда говорили, окончившего аэроклуб, а затем ставшего героем неба Испании, убедительно и вдохновенно сыграл актер Петр Щербаков. Но образ летчика Уфимцева не плод творческой фантазии. У него, как удалось установить автору этих строк после нескольких лет поисковой работы, был реальный прототип.

Это метростроевец, курсант аэроклуба, студент рабфака Московского авиационного института (МАИ) Григорий Венгерский. Мы сегодня можем рассказать о нем во многом благодаря некоторым документам, публикациям и устным свидетельствам, которые бережно собрал и сохранил участник Великой Отечественной, бывший военный летчик Николай Шамин, друг Григория.

В будни ребята вместе работали на прокладке подземного пути, а по выходным, как на крыльях, летели в метростроевский аэроклуб, в ту пору крупнейший в столице. В 1935-м он дал стране 36 пилотов, а годом позже состоялись два выпуска, было подготовлено уже около ста летчиков. К слову, в Великую Отечественную более 30 летчиков из метростроевского аэроклуба стали Героями Советского Союза. Примечательно, что дорога в небо, в военную авиацию для Гриши Венгерского и Коли Шамина начиналась со станции метро с символическим названием "Аэропорт". Три года они работали землекопами, проходчиками, бетонщиками, изолировщиками. Помимо "Аэропорта" друзья строили станцию "Парк культуры".

Григорий родился в 1914 году в селе Бурминка на Рязанщине (ныне Новодеревенский муниципальный район). Рос и воспитывался в семье москвича Сергея Венгерского, по некоторым источникам - кузнеца по профессии. Воспитанием племянника занималась и тетя, Татьяна Васильевна Фирсова. Но свое будущее Григорий привык ковать сам. Он выбрал профессию метростроевца - осенью 1933-го пришел на стройку лучшего в мире метро в числе десяти тысяч добровольцев. И реализовал свою мечту - подняться в небо.

Это отвечало и интересам безопасности страны, бросившей в предгрозовые 30-е призывный клич: "Комсомолец, на самолет!". Тогда молодежь просто грезила авиацией, бурно радуясь достижениям нашей молодой авиапромышленности и рекордам советских летчиков. В относительно короткие по историческим меркам сроки они делом ответили на лозунг "Летать выше всех, дальше всех, быстрее всех!".

Герой фильма Слава Уфимцев - душа компании, весельчак, который к тому же прекрасно поет. Таким был в жизни и Гриша Венгерский. Его пением, игрой на гитаре и фортепьяно заслушивались. К тому же он очень хорошо знал литературу, особенно поэзию, любил читать стихи. Девушки безоглядно влюблялись в Григория, человека явно одаренного, в душе и в жизни - романтика. Вот разве что в фильме Уфимцев - блондин, а его прототип был брюнетом с пышной шевелюрой и большими выразительными, чуть грустными глазами.

В 1936-м выпускника метростроевского аэроклуба Григория Венгерского направили на учебу в Оренбургскую военную школу летчиков. Успешно окончив ее, он оттачивает мастерство на курсах усовершенствования командно-летного состава ВВС РККА в Борисоглебском военном летном училище. Затем командир звена лейтенант Венгерский проходит службу во 2-й эскадрилье 56-й истребительной авиационной бригады Киевского особого военного округа.

А в начале июня 1938-го Григорий убывает в спецкомандировку в Испанию. Как тогда говорили (впрочем, и в более поздние времена и по отношению к другим странам), для выполнения интернационального долга. Для нынешнего молодого читателя те события уже представляются очень далекими и не совсем ясными с позиций современности. Поэтому есть смысл хотя бы кратко показать военно-политический фон и объяснить, почему и с кем там сражались наши летчики.

Грозовые тучи

18 июля 1936 года реакционно настроенные представители генеральской верхушки Испании подняли мятеж против законного правительства Народного фронта. Путчистов возглавил генерал Франсиско Франко Баамонде, будущий каудильо, глава правоавторитарного режима, впоследствии правивший страной почти четыре десятилетия - до середины 70-х. "Над всей Испанией безоблачное небо". По этому условному сигналу, переданному заговорщиками в эфир с радиостанции в Сеуте (Испанское Марокко), против правительства выступили войска, дислоцированные в северо-западной Африке.

Мятежные части были переброшены на испанскую территорию немецкими и итальянскими транспортными самолетами. А сам генерал Франко, возглавлявший военный гарнизон на Канарах, присоединился к путчистам, перелетев на Пиренейский полуостров на частном английском самолете. Небо Испании затянули тучи кровопролитной гражданской войны.

"Франко не в состоянии, как видно, победить без открытой военной поддержки в широком масштабе со стороны Гитлера и Муссолини", - сообщал в конце 1936 года в Госдепартамент США американский посол в Испании Клод Бауэрс. В страну были направлены около 50 тысяч военнослужащих вермахта, в том числе пилоты люфтваффе. Фашистская Италия поддержала франкистов примерно тысячей самолетов, которые совершили более 86 тысяч вылетов, сбросили почти 11 600 бомб.

Западные "демократии", Англия и Франция, лицемерно придерживались "нейтралитета", фактически потакая фашистским режимам в эскалации гражданской войны в Испании. Именно эта двурушническая позиция позднее позволила гитлеровской Германии совершить "аншлюсс" Австрии, сторговаться с западными странами в Мюнхене, а затем захватить Чехословакию, Польшу, напасть на Советский Союз. Так что перед тем, как развязать Вторую мировую, фашисты провели пробу сил именно в Испании.

Вот в такой ситуации пришлось воевать в Испании советским летчикам, в числе которых был и Григорий Венгерский. Они, как и другие наши добровольцы (военные специалисты и советники общей численностью до трех тысяч человек), были направлены в истекавшую кровью страну по решению высшего советского руководства, к которому республиканские власти обратились за помощью. По неполным данным, Советский Союз поставил республиканцам 806 боевых самолетов, 362 танка и более 100 бронеавтомобилей, 1555 артиллерийских орудий, много другой боевой техники, оружия и военного имущества.

Принципиальная позиция Москвы на этот счет была изложена в письме Сталина, Молотова и Ворошилова главе испанского правительства Ларго Кабальеро. С этим документом на собеседовании были ознакомлены Венгерский и другие советские летчики, отправлявшиеся в далекую страну: "Мы считали и считаем своим долгом в пределах имеющихся у нас возможностей прийти на помощь испанскому правительству, возглавляющему борьбу всех трудящихся, всей испанской демократии против военно-фашистской клики, являющейся агентурой международных фашистских сил".

Уже за первые три месяца боев (октябрь, ноябрь, декабрь 1936-го) наши летчики, сражавшиеся в небе Испании на истребителях И-15 и И-16, показали себя с наилучшей стороны. А ведь им противостоял опытнейший противник - асы люфтваффе и ВВС Италии. К тому же немцы летали на самых современных по тому времени истребителях "Мессершмит" Ме-109. По таким показателям, как скорость, маневренность, вооружение, эта машина в то время не имела аналогов в ВВС других стран.

В первый день 1937 года "Правда", главная газета страны, опубликовала сообщение о присвоении звания Героя Советского Союза семнадцати военнослужащим, выполнявшим "специальное задание правительства". Среди награжденных были шестеро танкистов и одиннадцать летчиков. Они стали первыми, кого удостоили знаками высшего отличия за исключительное мужество и героизм, проявленные в боевых действиях.

Он в тот день не вернулся из боя…

8 июня 1938 года новая группа советских летчиков-добровольцев в составе 34 человек выехала из Москвы. Ее возглавлял старший лейтенант С. И. Грицевец, впоследствии дважды Герой Советского Союза. Одетые в гражданские костюмы пилоты, среди которых был и Григорий Венгерский, из Ленинграда добрались до Франции пароходом. А на юг, к испанской границе, прибыли скорым поездом через Тулузу. В Испании их очень тепло встретили, а известный в республиканской авиации политработник комиссар Мартин пообещал, что уже в ближайшие дни добровольцы получат самолеты.

Надо сказать, к тому времени положение с авиацией было явно не в пользу республиканцев. Во французском порту Бордо были задержаны семь пароходов с боевой техникой, в том числе с самолетами из СССР. А их так ждали республиканцы, авиация которых в то время насчитывала сотню истребителей и два десятка бомбардировщиков. Им противостояли почти 400 истребителей и около 300 бомбардировщиков.

Наши летчики вели тяжелые, изнурительные бои почти непрерывно. И доказали, что умеют побеждать, несмотря на превосходство противника в численности и технике. В первом же воздушном бою 9 июля Сергей Грицевец сумел сбить Ме-109. 13 июля боевые товарищи Грицевца уничтожили семь итальянских истребителей "Фиат". Но и потери в эскадрилье были велики - многие на аэродром не вернулись… 16 июля в бою против двадцатки бомбардировщиков и пятнадцати истребителей пилоты республиканской авиации сбили три бомбардировщика и три истребителя. Наши потери - два самолета, летчики смогли благополучно приземлиться на парашютах.

Особенно трудными были воздушные бои 18 июля, как раз на вторую годовщину начала борьбы испанского народа против франкистов. Тогда осложнилась обстановка на фронте Леванта, где мятежники усилили натиск на позиции республиканцев вдоль стратегически важной дороги Теруэль - Сагунто. Эту дорогу авиация противника бомбила в течение четырех часов.

Наши летчики, едва заправившись, снова поднимались в небо. Несколько вылетов в тот тяжелый день совершил командир звена Григорий Венгерский. В воздушном бою с истребителями "Фиат-32" и "Мессершмит" Ме-109 в районе Валенсии он, по свидетельству испанского пилота комэска Антонио Ариаса, сбил "Фиат", а другой получил повреждения и вышел из боя. Но самолет Венгерского атаковали сразу несколько вражеских истребителей. Из-за численного превосходства противника товарищи не смогли прикрыть Григория. Подбитый самолет Венгерского устремился к земле и исчез за горными гребнями. Он в тот день не вернулся из боя…

Вечером к советским летчикам-добровольцам пришли испанские пилоты, чтобы выразить соболезнование по поводу гибели любимца эскадрильи "камарада Грегорио". Они тоже любили его - своим жизнелюбием, непосредственностью да и внешностью - темноволосый и кареглазый - он походил на испанца.

На следующее утро в район недавнего боя вылетел Сергей Грицевец. Но попытки обнаружить сбитую машину Венгерского на местности, изрезанной острыми хребтами и глубокими ущельями, успехом не увенчались. Очевидно, при столкновении "ястребка" с каменистой поверхностью его фрагменты, как это бывает в горах, разлетелись на большой площади.

Гибель Григория Венгерского была не единственной потерей в эскадрилье. Получили тяжелые ранения и были отправлены в госпиталь Иосиф Хателев и Николай Романов, пали в боях Василий Андреев, Николай Зуб, Михаил Сапронов, Александр Туров, Василий Якушин, другие летчики. Из 34 добровольцев, прибывших в Испанию в составе группы Грицевца, 16 погибли. Они были посмертно удостоены государственных наград - за мужество и героизм при выполнении специальных заданий правительства. Но…

Экранному герою - летчику из фильма "Добровольцы" повезло больше, чем его прообразу. К ушедшему в бессмертие летчику Венгерскому жизнь оказалась несправедливой. Он не был отмечен ни единой наградой. Почему? Ведь ратный подвиг "камарада Грегорио" в небе Испании не вызывает ни тени сомнения у тех, с кем он летал и воевал крылом к крылу, - русских и испанцев. Очевидцем его гибели в неравном бою был, как мы уже отмечали, испанский летчик Антонио Ариас, ставший советским гражданином. Имя Григория Венгерского выбито на обелиске, где увековечена память советских пилотов-добровольцев, которые сражались на стороне республиканцев и пали на испанской земле. Обелиск установлен на муниципальном кладбище близ Мадрида.

На протяжении более чем полувека родственники Григория не знали обстоятельств его гибели. Единственным документом, который они получили от Наркомата обороны, была короткая справка о том, что лейтенант Венгерский Григорий Сергеевич, выполняя специальное задание командования, 18 июля 1938 года в бою пропал без вести. Чуть больше сказано в бумагах, полученных его близкими в 1999-м. Военное ведомство и Российский государственный военный архив сообщили: "Лейтенант Венгерский Григорий Сергеевич с 10 июня 1937 года находился в Испании в должности командира звена 2-й эскадрильи 56-й истребительной авиабригады. 18 июля 1938-го пропал без вести в Испании". Обе справки заканчивались стандартной фразой: "Другими сведениями о нем не располагаем".

Судя по всему, лейтенант Венгерский не был отмечен посмертно боевыми наградами потому, что официально считался не погибшим в бою, а пропавшим без вести. Да, такое было тогда время: считалось, раз человек пропал без вести, то всякое может быть. А вдруг в плен попал? Эту страшную логику времени можно понять, но не оправдать. Отношение же к пленным высшего руководства страны, особенно после 1941 года, было известно каким…

Только один пример. 11 февраля 1945 года во время боевого вылета был сбит самолет известного летчика, мастера бомбовых ударов и пикирования, дважды Героя Советского Союза генерал-майора авиации Ивана Семеновича Полбина. Его Пе-2 на глазах участников того вылета упал и сгорел на земле. Однако в официальных документах Полбин числился без вести пропавшим. И его друзьям, однополчанам понадобилось почти 40 лет писать, ходить, доказывать в различных инстанциях, чтобы национальному герою бесстрастные чиновники изменили формулировку "без вести пропал" на "погиб в бою". Похоже, что и позднее мало что изменилось в психологии чиновников, которые властны распоряжаться судьбами людей, выполнявших свой долг.

Долгие годы пытался восстановить справедливость в отношении Григория Венгерского его друг - бывший летчик-фронтовик полковник в отставке Николай Шамин. Он неоднократно обращался в различные государственные и военные инстанции с просьбой установить факт гибели в бою летчика Венгерского. Но в ответ на письма, ходившие по замкнутому бюрократическому кругу, Шамин, которому уже тогда было за 90, получал очень похожие по стилю отрицательные ответы.

"Жаль, что этого времени не хватило, чтобы выполнить мой жизненный обет - увековечить память друга, летчика-истребителя лейтенанта Венгерского, - с горечью говорил ветеран. - А времени, отпущенного мне судьбой, чтобы добиться этого, остается все меньше и меньше". Да, павшие в бою безмолвны. Тем более если чиновники, от которых зависит исход дела о награждении посмертно пилота-добровольца, за формулировкой "пропал без вести" - как за каменной стеной.

"А годы летят, наши годы, как птицы, летят, и некогда нам оглянуться назад", - проникновенно поет летчик Уфимцев в фильме "Добровольцы". А оглянуться надо. Остановиться, оглянуться в прошлое. И низко поклониться всем, известным и безвестным, кто не вернулся из боя....