Виктор Андреевич Бородулин прошел в авиации все основные ступени - от курсанта Армавирского высшего военного авиационного училища летчиков до командира авиадивизии, начальника штаба объединения ПВО и первого заместителя начальника управления боевой подготовки войск ПВО и ВВС РФ, генерал-майора. В 1975 году окончил Военно-воздушную академию им. Ю.А. Гагарина, в 1985-м - Военную академию Генерального штаба.

Больше всего на свете Виктор Андреевич любил самолеты. Он был одним из тех, кто, став генералом, продолжал интенсивно летать. У этого мужественного, разносторонне образованного человека было много друзей - и военных, и гражданских, для которых он всегда оставался близким человеком, внимательным и гостеприимным. Его ценили и уважали за профессионализм, скромность и обаяние, за беспредельную доброту и отзывчивость. Он был отважным боевым летчиком. А еще - романтиком. Любил небо. Писал стихи. Многие из них посвящал сыну Сергею. И, конечно, своей жене - Светлане Николаевне. Замечательный врач, общественный деятель, человек высокой нравственной позиции, она не только была его музой, но и боевой подругой, надежным тылом.

...Судьба Виктора Бородулина складывалась, как у тысяч сверстников, мальчишек послевоенной поры. Он родился в 1943 году в Куйбышеве. Семья переехала туда, когда из Москвы был эвакуирован 1-й авиационный завод, на котором работал отец. Там, на Волге, в короткий срок необходимо было наладить производство штурмовиков. Отец Виктора Андреевича позже вспоминал: "Везде жгли костры, оттаивали землю, ставили станки, заливали бетоном, и под открытым небом точили детали для самолетов. Заволжские степи, мороз 40 градусов, руки прилипают к металлу. Так создавали Ил-2. Нас, Бородулиных, на заводе было 8. Мы шутили, что одной семьей можем самолет начертить, создать, начинить и на нем взлететь..." И отец в юности мечтал о небе, но по состоянию здоровья не прошел в летное училище. Еще в начале войны, в Москве, его контузило немецкой авиабомбой, и до конца своих дней он плохо слышал, что не мешало ему работать в полную силу. Это был кристально честный, уважаемый всеми человек. И сыну передал эти качества характера.

...В 1945 году, победив в войне, страна принялась залечивать раны. Светлых страниц в послевоенной полуголодной жизни было немного. Но так уж устроен человек: ему хочется вспоминать только хорошее. Виктор Андреевич рассказывал сыну Сергею, как в 1946 году семья вернулась в Москву, как в шесть лет он пошел в школу. Успевал прилежно учиться, заниматься спортом, сочинять стихи. Но самое главное, мечтая о небе, в 16 лет записался в аэроклуб. Зимой изучали теорию, а летом было самое интересное - практические занятия и полеты. Он с упоением читал книги об авиации, интересовался психологией летчиков. Позже Виктор Андреевич напишет: "Любовь к самолетам была не случайна, ведь почти все мои родственники имели отношение к авиации. Был у нас даже свой ведущий конструктор. А еще однажды мне в руки попала книга И. Кожедуба "Служу Родине", и я понял, что обязательно буду летчиком... Несмотря на мамины слезы, уехал в Армавир и при конкурсе в 15 человек, имея уже 40 часов налета, поступил в летное училище!"

Виктор Андреевич любил свою работу, военную службу по-настоящему, до самозабвения. Легко осваивая новые типы самолетов, летал блестяще. Он обожал запах утреннего аэродрома, капли росы на траве... Талантливого летчика ценили, доверяли самое сложное, ответственное. Справлялся всегда. Друзья вспоминают, как часто, попадая в критические ситуации, Виктор Андреевич проявлял предельную выдержку и самообладание. Примеров тому множество. Жаль, что рассказывать о них пока не пришло время...

На счету генерала - авиатора было много переездов, новых гарнизонов. Курилы, Сахалин, Дальний Восток, Группа советских войск в Германии, Эстония, Украина, Подмосковье - Клин, Балашиха.

Друзья Виктора Бородулина вспоминают: "Бывают люди, о которых рассказывать трудно. Но Виктор Андреевич был иным. Говорить о нем легко. Очень светлый и открытый человек. Внешне сдержанный, немногословный. Но с невероятно сильным характером, твердыми принципами и постоянной готовностью броситься на помощь..."

...Он знал, что его болезнь неизлечима, но держался исключительно мужественно. Принялся за книгу воспоминаний. Но написать ее не успел. Небо позвало в последний полет......