23 марта прошлого года "ПарламентскаЯ газета" рассказала о подвиге командира "Боинга-737" пилота 1 класса Ю.И. Собко, сумевшего в условиЯх сплошной облаЧности посадить машину с 80 пассажирами, у которой на взлете отказала большая часть навигационного оборудованиЯ. Ивот снова на долю Юрия Ивановича выпало новое, несравнимо более жесткое испытание: во время взлета в амстердамском аэропорту отказали не только все электронные приборы, но и кое-что из механики. Через один час пять минут напряженнейшей работы экипажа и наземных служб самолет приземлился под ликование 120 счастливых пассажиров. По словам опытных кадровиков, командир боевого самолета в аналогичных условиях был бы немедленно представлен к званию Героя.

- Что же произошло? Создается впечатление, что "Боинг" испытывает тебя на прочность?

- Я и прошлый раз говорил и сейчас отмечу: самолет вполне отвечает современному уровню авиации. В отличие от других он высоко компьютеризирован, "по горло" нашпигован электроникой, где, как шутят американские пилоты, поселяется веселый чертик, которому иногда хочется вдруг поиграть.

Отказы начались уже на стадии разбега. Сначала второстепенные приборы, отказ которых не требует остановки. В момент отрыва не сработало специальное табло, по данным которого командир принимает соответствующее решение.

- Как события развивались дальше?

- Дальше - хуже: показалось, что не убрались шасси. Так как табло не работало, мы не могли определить, в каком они состоянии. С этого момента началась целая цепочка отказов жизненно важных систем и отдельных приборов. Любой отказ в принципе можно "лечить". А тут никакая команда не проходила. Даже компьютер, сбитый с толку, вдруг выдал в салон и кабину поток настолько переохлажденного воздуха, что температурный режим пришлось регулировать вручную.

В то же время экипаж должен был отдавать отчет, что все происходит над огромным городом, что надо занять отведенное тебе место и освободить пространство для других судов.

- Как и в прошлый раз, работали вдвоем?

- С нами был еще проверяющий инструктор, опытный летчик Борис Михайлович Бобык, а второй пилот - летчик второго класса Андрей Иванович Зиновьев.

- Когда принял решение прекратить полет и вернуться в аэропорт?

- Когда вошли в облачность, отказали все приборы, в том числе и дублирующие системы, и мы не смогли определять пространственное положение корабля. Хорошо, что был день и облачность не сплошная. Сообщил диспетчерской службе порта о сложной ситуации на борту и попросил снизиться ниже уровня облаков, а затем и произвести посадку. Надо отдать должное внимательному отношению диспетчеров. Они выделили отдельный канал связи, быстро освободили специальную полосу приземления и подготовили все необходимое для аварийной посадки.

- С неисправным шасси?

- В том-то и дело, что мы не знали, в каком они состоянии - выпущены, закреплены ли. Через лючок визуально определить не смогли, поэтому снизились метров до пятидесяти, чтобы техники попытались бы это сделать с земли. Коллеги с какого-то судна передали, что, по их мнению, правое шасси не на замках.

- Чем это грозило? Хотя, извини, можешь не отвечать, догадываюсь. Итак, решение принято: приземляетесь.

- Чем это грозило - известно: при посадке незафиксированное на замках шасси может сложиться, как это произошло с передней стойкой красноярского борта в Иркутске, где, к счастью, все обошлось. У нас же было сомнение относительно исправности правой и передней стоек.

Конечно, пассажиры уже догадывались о нештатной ситуации, но держались достойно. Проводники - молодцы ребята! - вели себя выше всяких похвал. Успокоили волнующихся, настойчиво попросили всех принять соответствующее положение, собраться перед трудной посадкой. До последнего момента они оставались с пассажирами.

Приземлялись с креном на левое шасси, так как правое могло быть не на замке. Ко всем бедам, в момент касания происходит рывок - отказывает реверс - упрощенно говоря, воздушный тормоз - со стороны правого шасси. Самолет накреняется, возникает опасность заноса вправо, оказалось, что лопнула одна из покрышек. Было ощущение того, что вот-вот сложится стойка. Быстро убрали реверс, выровняли самолет. В общем, посадка прошла нормально, быстро эвакуировали пассажиров. Прибывшие пожарные залили дымящееся колесо.

- Так что же натворил тот "электронный чертик"?

- Ничего серьезного: по какой-то причине отломился проводок, то есть произошел разрыв электрической цепи, ответственной за жизнестойкость всех навигационных систем и отдельных приборов. Причем разработчикам возможность такого отказа не могла привидеться даже во сне.

Как и в прошлый раз, Юрий Иванович рассказывал сухо и конкретно. Что касается эмоций, знаю, он умеет их скрывать, когда речь идет о работе. Не любит он и громких слов в свой адрес в связи с благополучным исходом очередного происшествия. Считает, что и любой другой экипаж справился бы с ситуацией.

Полностью согласен с этим командир авиаэскадрильи Ю.А. Горенков. Но опыт пилота, продолжает Юрий Анатольевич, его высокая профессиональная подготовка, волевые качества в экстремальной ситуации играют не последнюю роль. Двадцать восемь лет - летный стаж Ю.И. Собко. Летал почти на всех типах гражданских самолетов и вертолетов, бывал во многих "горячих" и холодных точках планеты, дважды выполнял спецзадания в Антарктиде. В отряде за ним утвердилась кличка Король круга: в штурвальном режиме лучше него вряд ли кто летает. А как человек он очень добр и коммуникабелен.

- Как оценивает руководство действие командира и экипажа в целом? - этот вопрос я задал командиру авиаотряда ?1 Барилову Владимиру Дмитриевичу.

- Ситуация была, прямо скажу, критическая. Экипаж действовал грамотно, в высшей степени профессионально. Конечно, ему повезло, например, с погодой. Но всем нам и пассажирам прежде всего повезло, что "Боингом" управлял тогда Юрий Иванович Собко....