Независимое военное обозрение
16 августа 2002, 19:01
Великий князь и князь-академик
Вместо кораблей - аэропланы
В первые дни января 1904 г. началась Русско-японская война. Она оказалась неудачной для России, причем особенно тяжкие потери понес ее военный флот. Общественность немедленно отреагировала на череду поражений не только обличением бездарного царского правительства, но и потоком пожертвований на восстановление морской мощи державы.
Для управления собранными средствами, выбора типов новых кораблей, а также верфей, на которых они должны строиться, и т.п. был создан Особый комитет под председательством великого князя Александра Михайловича - контр-адмирала, начальника Главного управления торгового мореплавания и портов (на правах министра). Популярный государственный и общественный деятель, он имел большое влияние и при дворе, так как являлся не только дядей Николая II, но и его другом детства (они всю жизнь называли друг друга Сандро и Никки), кроме того, был женат на родной и любимой сестре царя Ксении.
Александр Михайлович - человек либеральный и просвещенный - по праву считался одним из крупнейший русских библиофилов (в частности, собранная им морская библиотека отмечалась как лучшая не только в России, но и в мире), вел издание ежегодных морских справочников. Он окончил Морскую академию, блестяще знал морское дело, имел независимые суждения. Достаточно сказать, что во время штабной игры в 1901 г., выступая за японскую сторону, великий князь счел наиболее вероятным вариантом развития событий на Дальнем Востоке (и разыграл его) именно нападение на нашу эскадру в Порт-Артуре, совпадающее даже в деталях с тем, что произошло в январе 1904 г. Он был категорически против отправки на Дальний Восток эскадры адмирала Рожественского, предсказав, что она будет полностью уничтожена новейшими кораблями японцев.
В 1905 г. Александр Михайлович стал начальником отряда миноносных крейсеров, построенных на добровольные пожертвования. Возглавляемый им Особый комитет за 6 лет израсходовал все дарованные россиянами деньги (более 20 млн. золотых рублей) как на создание кораблей вышеуказанного отряда, так и еще 19 минных крейсеров и 4 подводных лодок.
12 января 1910 г. великий князь вдруг опубликовал в нескольких популярных газетах обращение к жертвователям, в котором объяснял, что хотя все полученные от них средства истрачены по назначению, Особый комитет еще располагает огромной суммой (в обращении говорилось о 880 тыс. руб.; в "Книге воспоминаний", написанной Александром Михайловичем в 1931 г. в эмиграции и впервые опубликованной в России в 1991 г., - о 2 млн. руб.), образовавшейся из процентов на положенные в банки деньги. Князь призывал дать согласие на использование этого дохода уже не на боевые корабли. Александр Михайлович просил жертвователей в двухнедельный срок высказать в письмах на его имя, "признают ли они соответствующим нуждам нашей родины использовать в настоящее время имеющиеся в распоряжении суммы на создание русского воздушного флота".
Доводы в пользу такого варианта были следующие. На имеющиеся деньги можно построить, скажем, одну подводную лодку водоизмещением 200 тонн или же сотню аэропланов. Однако ввод в строй очередной субмарины существенно не повлияет на баланс сил ВМФ. Тогда как аэропланы обеспечат поддержку с воздуха каждого боевого корабля, позволят вести разведку на море с тем, чтобы обнаруживать на большом удалении противника (надводные и наземные цели), невидимые с кораблей подводные лодки и минные заграждения; дадут возможность атаковать неприятеля с помощью бомб. При этом новое боевое средство, в 100 раз более дешевое и мобильное, имеет мощь удара, способную уничтожить врага-гиганта.
Обращение великого князя получило мощный резонанс в прессе. Большинство газет поддержало идею создания в России воздухоплавания на средства Особого комитета. Одной из самых аргументированных публикаций в поддержку данной идеи оказалась статья "Воздушная оборона" уже упоминавшегося военного журналиста Меньшикова в газете "Новое время". В первой части этого материала, увидевшей свет 14 января 1910 г., утверждалось, что сейчас России нужен не флот, а контрфлот, основу которого должны составлять создаваемые на средства Особого комитета аэропланы. Автор убеждал жертвователей высказать свое мнение скорей, чтобы не дать странам-соседям опередить Россию в сфере авиации, и напоминал слова Петра Великого: "Промедление времени смерти невозвратной подобно".
Непонятная спешка
Далее события развивались так. Опрошенные через печать жертвователи в течение 2 недель почти единогласно сказали "да" немедленному созданию русского воздушного флота.
Здесь следует отметить немаловажную деталь: это обращение отнюдь не являлось рекламным трюком с целью привлечения внимания россиян к авиационным вопросам и обеспечения таким образом нового притока пожертвований. Отнюдь не было это и проявлением демократизма великого князя, посчитавшего, что такую важную проблему нельзя решать, не выяснив мнение каждого жертвователя. Главной причиной обращения, думается, послужило несогласие членов Особого комитета (или всех, или явного большинства) с предложением об использовании средств, образовавшихся на проценты.
Из этого следует, что вопрос об основании воздушного флота на средства комитета поднял именно Александр Михайлович. В противном случае он как человек благородный обязательно подписал бы еще с кем-либо обращение или хотя бы упомянул в нем коллегу-единомышленника. Столь же очевидно, что вопрос возник спонтанно, неожиданно, без детальной подготовки и обсуждения с членами комитета. Ибо Александр Михайлович, используя все свое влияние и обаяние, наверняка получил бы в комитете поддерживающее его большинство, после чего можно было бы и не рисковать, проводя плебисцит жертвователей.
То есть требовалось немедленное решение. Почему? Проценты копились 6 лет, и несколько лишних месяцев вроде бы ничего не значили. Чем объяснить такую спешку?
На мой взгляд, только одной причиной: у великого князя вдруг возникла четкая идея - вместо разговоров, требований, разъяснений, убеждений, немедленно закладывать реальную основу русской авиации. Денег для этого ни у кого не надо было просить - они имелись в распоряжении Александра Михайловича. Однако что же так на него повлияло?
Через двадцать с лишним лет после этих событий, работая над своей "Книгой воспоминаний", он так описал этот момент: "Как-то утром, просматривая газеты, я увидел заголовок, сообщавший об удаче полета Блерио над Ла-Маншем... Будучи поклонником аппаратов тяжелее воздуха еще с того времени, когда Сантос-Дюмон летал вокруг Эйфелевой башни, я понял, что достижение Блерио давало нам не только новый способ передвижения, но и новое оружие в случае войны. Я решил немедленно приняться за это дело и попытался применить аэропланы в русской военной авиации..."
Этот отрывок сильно смахивает на объяснительную записку, в которой великий князь доказывает, что именно он и никто другой - автор идеи создания ядра русской военной авиации...
...Поддержанный русской прессой России и большинством жертвователей Александр Михайлович подвел итоги плебисцита уже 30 января 1910 г. на заседании комитета, и 30 его членов против трех высказались за то, чтобы обратить остаток средств на создание воздушного флота. В связи с чем Меньшиков во второй части статьи "Воздушная оборона" предложил считать 30 января "днем зачатия" русского воздухоплавания.
Наверное, тогда же и родилось название "воздушный флот", так как оно было очень близким к термину "морской флот", позволяло считать авиацию как бы частью ВМФ и делало юридически возможным для комитета тратить на нее средства, пожертвованные на строительство морских кораблей. Это сразу получило и организационное подтверждение - в составе Особого комитета в 1910 г. организуется Отдел воздушного флота, руководить которым стал великий князь, оставаясь при этом председателем и ОК в целом.
Меньшиков во второй статье "Воздушная оборона" приводит большую цитату из речи Александра Михайловича на заседании комитета перед окончательным голосованием: "То, к чему стремились в продолжении столетий и что считалось достижимым в далеком будущем, совершилось на наших глазах. Не может быть сомнений, что воздух побежден, что будущее принадлежит воздушным кораблям. Следя за поразительными успехами полетов аппаратов тяжелее воздуха, я пришел к глубокому убеждению, что не в далеком будущем та страна, которая первая будет обладать воздушным флотом, будет непобедима в будущей войне. Горе той стране, которая не готовится к войне, которая не прилагает всех усилий стать сильнее внешних врагов... Нельзя медлить ни минуты... Насколько трудно построить флот дредноутов в России, настолько легко создать воздушный флот. Я глубоко убежден, что не пройдет и десяти лет, как водяной флот станет ненужным, бороться с воздушным ему не под силу, смысл его существования пропадет. Воздух принадлежит нам.
Нет проливов, запирающих все наши моря, есть простор, который, нам так необходим. Я не сомневаюсь, что, принявшись энергично за создание воздушного флота, мы не только догоним, но и перегоним наших соседей. Германия первой оценила огромное значение воздушного флота и к осени текущего года будет иметь 24 воздушных корабля, а главное - опытный личный состав. Россия должна иметь воздушный флот, в противном случае нам грозит полное поражение".
Доклад Бориса Голицына
Кстати, еще в первой статье Меньшикова огромное внимание уделено докладу князя Бориса Голицына, сделанному (по утверждению Меньшикова) в Академии наук и содержащему факты безобразного отношения властей разного уровня к инициативам по созданию в России авиации, а также предлагавшему один из вариантов руководства воздухоплаванием России. Главной ошибкой Голицына Меньшиков считал его утопическую надежду на то, что это важное дело сможет успешно возглавить коллективный орган - Главный воздухоплавательный комитет, состоящий из представителей 17 разных учреждений - правящих и заинтересованных (от Совета министров до Аэродинамического института Рябушинского).
Меньшиков иронизирует по этому поводу и делает жесткий вывод: "Создать главный комитет воздухоплавания по типу, предлагаемому Голицыным - значит обречь боевое и страстное дело, кипучее дело "общему канцелярскому чернилоизлиянию". "Если хотите живой и творческой работы, - писал журналист, - найдите одно лицо в роде г. Цеппелина в Германии и возложите на него всю власть и всю полноту ответственности за дело воздухоплавания... Но пусть ход дела решается не большинством голосов, всегда бессмысленным в подобных случаях, а живою властью главного вождя, как бы главнокомандующего в данной компании".
Эмоциональным пожеланием обрести "вождя", "хозяина", "полководца" и завершается статья: "...воздухоплавательное дело должно быть поручено одному лицу, энергия и талант которого внушали бы общее доверие".
Вроде все ясно, и хотя почему-то имя "вождя" и "главнокомандующего" создаваемого русского воздушного флота прямо не названо, угадывалось однозначное мнение Меньшикова: только великий князь Александр Михайлович. Непонятно лишь одно: при чем тут известный ученый князь Голицын и почему ему уделено столько места?
Во всех справочниках и энциклопедиях об этой стороне деятельности Бориса Борисовича почему-то не сказано ни слова. Там говорится, что он - крупный физик, один из создателей отечественной сейсмологии, с 1913 г. - директор Главной физической обсерватории в Петербурге. И все. Однако благодаря любезности Василия Карпия, главного редактора журнала "Аэроспейс джорнэл", удалось получить документ, проливающий новый свет на обстоятельства зарождения русской авиации.
Его автор - князь Борис Голицын, а называется он "Об общих директивах для правительственной постановки дела воздухоплавания в России" (издан в Санкт-Петербурге в декабре 1909 г.). Меньшиков утверждает, что доклад был сделан в Академии наук, но, судя по подзаголовку, ученый прочитал его 13 декабря 1909 г. в АН "в собрании членов Государственной Думы и Государственного Совета".
Даже это свидетельствует о многом. Во-первых, собрать вместе Госдуму и Госсовет, состоящий из высших сановников империи, да еще с выездом в Академию наук могло лишь нечто чрезвычайно важное, о чем Меньшиков почему-то не упомянул. Во-вторых, скорее всего столь представительная аудитория не просто выслушала интересную лекцию, но и обсуждала услышанное, и, вполне возможно, даже приняла какое-то решение. Но тогда бы следом за докладом были напечатаны тексты выступлений. Поскольку их нет, весьма вероятно, что текст доклада был отпечатан заранее и раздавался, а еще более вероятно - продавался (на обложке сказано, что доход от продажи поступит в пользу студенческого воздухоплавательного кружка при Санкт-Петербургском университете) всем участникам этого собрания. В-третьих, великий князь Александр Михайлович наверняка на нем присутствовал (он был членом Госсовета).
Наконец, перечислив учреждения, представители которого, по его мнению, должны войти во вневедомственный воздухоплавательный комитет (их действительно многовато - 17), князь Голицын предлагает, чтобы его исполнительное бюро возглавлял не кто иной, как председатель Совета министров. В то время им был Столыпин. И это в корне меняет дело: кто-кто, а Петр Аркадьевич - энергичнейший реформатор - умел заставить работать всех, и под его руководством Воздухоплавательный комитет функционировал бы как часы. Однако почему-то Меньшиков этот вариант даже не рассматривает.
Но что еще более интересно: в обращении великого князя к жертвователям от 12 января 1910 г. обнаруживаются все основные положения доклада Голицына!
Сравним.
Александр Михайлович: "Я пришел к глубокому убеждению, что не в далеком будущем та страна, которая первая будет обладать воздушным флотом, будет непобедима в будущей войне".
Борис Голицын: "Воздушным кораблям в военном деле предстоит громадная будущность, и то государство, которое первым всемерно овладеет этим новым оружием, и будет в состоянии его широко применять, будет иметь значительный перевес над противником".
Великий князь: "Горе той стране, которая не готовится к войне, которая не прилагает всех усилий стать сильнее внешних врагов".
Князь Голицын: "...если мы будем по-прежнему дремать, то нам могут устроить такой сюрприз, с последствиями которого нам долго и трудно будет справиться".
Александр Михайлович: "Нельзя медлить ни минуты".
Борис Голицын: "В этом деле, как и во многом другом, мы совершенно отстали... перед нами стоит задача огромной государственной важности и... дальше медлить нельзя".
Можно найти еще массу совпадений.
Инициатива с перспективой
Великий князь в "Книге воспоминаний" столь подробно рассказал о пришедшей ему после перелета Блерио мысли немедленно начать создавать русскую авиацию за счет жертвований на усиление ВМФ, потому что отлично знал: идея эта была сформирована и излагалась Борисом Голицыным на месяц раньше его. Той же причиной объясняется спешка при решении этого вопроса в комитете.
Заслуга Александра Михайловича в том, что он нашел блестящий вариант реализации проекта, когда от государства даже денег не потребовалось. Из-за срочности великий князь не успел убедить свой Особый комитет и был вынужден обратиться к жертвователям через прессу. Этим он "убил трех зайцев":
- обошел мнение большинства членов комитета в решении вопроса о строительстве воздушного флота вместо морского;
- впервые выдвинул и широко обсудил в прессе идею строительства авиации на пожертвования народа (эта идея работала еще очень долго и при царе и при социализме - сбор денег на строительство авиационных эскадрилий "Наш ответ Керзону" и "Наш ответ Чемберлену", а также в годы Великой Отечественной происходит отсюда же, так же как и ОСОАВИАХИМ, ДОСАВ, ДОСААФ, РОСТО);
- застолбил свое имя как человека, выступившего с инициативой создания авиации в России (доклад Голицына издали крайне ограниченным тиражом).
Исходя из всего этого предлагаю считать 19 декабря 1909 г. "днем зачатия" русской авиации, а в число ее создателей или основателей включить как автора сделанного тогда доклада академика князя Бориса Голицына, так и великого князя Александра Михайловича, нашедшего остроумный способ реализовать идею. Оба они должны поделить авторство и в изобретении термина "воздушный флот". Употребленный впервые Борисом Голицыным, назвавшим так "совокупность воздушных кораблей", он утвердился лишь благодаря тому, что Александр Михайлович в Особом комитете создал Отдел воздушного флота.
Еще одно заключительное соображение.
Александр Михайлович и Борис Голицын были конкурентами, но оба трудились ради России над созданием в ней авиации, отнюдь не руководствуясь отвратительным принципом, широко применяемым сегодня в борьбе экономической и политической: "Чем хуже - тем лучше", при котором в итоге всегда много хуже становится всем. Передовая здравомыслящая часть российского общества начала XX в. преподала нам всем очень поучительный урок предвидения, целеустремленности, высочайшей гражданской ответственности за судьбы страны и глубокого понимания важности защиты ее национальных интересов....
Авторские права на данный материал принадлежат «Независимое военное обозрение». Цель включения данного материала в дайджест - сбор максимального количества публикаций в СМИ и сообщений компаний по авиационной тематике. Агентство «АвиаПорт» не гарантирует достоверность, точность, полноту и качество данного материала.
Поделиться
Май 3, 2024
Аэрофлот открыл онлайн-продажи субсидируемых билетов для жителей Калининградской области
Май 3, 2024
Делегация МГТУ ГА приняла участие в памятных мероприятиях, посвященных Дню Победы
Май 3, 2024
Республика Татарстан получила земельные участки для реконструкции перрона Международного аэропорта "Казань"
Май 3, 2024
Студенты РГАТУ имени П.А. Соловьева стали призерами Всероссийской научно-технической конференции