В советское время в почете были династии - трудовые, производственные и военные, когда старшие члены семьи подтягивали за собой младших, когда сын следовал по стопам отца, а младший брат - по стопам старшего. И польза от таких династий была большая, поскольку позорным считалось "не оправдать" фамилию. Сегодня речь пойдет о такой летной династии - династии военных летчиков, пронесших боевое мастерство через горнило многих войн. Наш обозреватель встретился с Аллой Шинкаренко - дочерью представителя этой летной династии.

- Алла Ильинична, как рождаются династии и почему в вашей семье сложилась династия именно военных летчиков?

- Как рождаются, как образуются?.. Наверное, по примерности. В 1930-е годы гремели имена летчиков - Чкалов, Байдуков, Беляков. После их перелетов на Дальний Восток и в США они были как космонавты в 1960-е. Многие мальчишки хотели на них равняться. А до этого, в 1931 году, состоялся IX съезд ВЛКСМ, на котором прозвучал призыв "Комсомолец, на самолет!". На этот призыв откликнулись тысячи молодых парней. В стране тогда началось строительство аэродромов, при них - военных городков, создавались летные школы, поднимались учебные корпуса. И прежде чем приступить к изучению устройства самолета или мотора, будущие летчики нередко вооружались киркой и лопатой, овладевали профессией землекопа, штукатура или каменщика.

Мой дед Иван Игнатьевич Шинкаренко был казаком, хозяином-единоличником, проживал на Дону в селе Ново-Николаевка Ростовской области. У него было три сына: Федор, Илья и Иван. Старший сын Федор 1913 года рождения в 1931 году как раз и пошел в авиацию. Поступил в военную школу летчиков имени А.Ф. Мясникова, которую окончил в 1933 году. Это была знаменитая школа, которая начала готовить авиаторов с 1910 года и впоследствии получила наименование Качинской. Потом была службы в Ленинградском военном округе в качестве летчика-испытателя, инструктора, командира звена, а в 1939 году Федор стал командиром эскадрильи истребительного авиационного полка.

В 1940 году Федору Ивановичу пришлось участвовать в войне с Финляндией, сопротивление финны оказывали серьезное. Он отличился уже в ту войну. Первый самолет сбил под Выборгом. Потом было и прикрытие бомбардировщиков, и подавление наземных огневых точек. Было и спасение товарищей с подбитого бомбардировщика со льда замерзшего озера. В общем за свои подвиги мой дядя был удостоен Золотой Звезды Героя Советского Союза.

В Великую Отечественную войну он вступил в качестве командира истребительного авиаполка. Тогда его пути пересеклись с молодым летчиком Василием Сталиным, младшим сыном советского лидера. Василий также окончил Качинку. Конечно, ему нужен был наставник, человек с опытом ведения боевых действий, и Герой Советского Союза Федор Шинкаренко на такую роль подходил. Василий был пилотом рисковым, и Федор Иванович не только делился с ним опытом ведения боя, но и учил рациональной осторожности, осмотрительности.

- В военную авиацию пришел и ваш отец…

- Да, мой отец - Илья Иванович 1922 года рождения, конечно же, засматривался на старшего брата, когда тот приезжал домой, - стройного, подтянутого, в ладной военной форме - слушал его рассказы и, наверное, тогда уже решил, что тоже станет летчиком.

В годы Великой Отечественной он встретился со старшим братом на фронте. Федор Иванович воевал на Северо-Западном, Западном, Калининском, Брянском фронтах, в 1944-м стал командиром дивизии. К этому времени на его счету было восемь сбитых самолетов противника. Так вышло, что под Старой Руссой к ним прибыло молодое пополнение летчиков. В одном из новичков он узнал младшего брата Илью. Мой отец на тот момент окончил Борисоглебское училище летчиков. Братья обнялись, а Илья попросил старшего брата "поднатаскать" его в небе. С того момента они нередко вместе вылетали на боевые задания, участвовали в воздушных боях.

Понятно, что старшему брату помимо боевых вылетов, приходилось как комдиву решать много иных задач - по боевому обеспечению, маскировке, перебазированию, снабжению, координации действий… Так уж на фронте выходило: чем выше звание и должность, тем меньше вылетов. Среди боевых наград отца два ордена Красного Знамени, орден Александра Невского, Отечественной войны I степени, многие медали. К маю 1945 года он - командир звена 909-го истребительного авиационного полка. На его счету около 100 боевых вылетов, более 20 воздушных боев.

- И вот война позади…

- Федор Иванович в 1949 году стал командиром 54-го авиационного корпуса, с 1950-го - командующим войсками Киевского района ПВО, командующим истребительной авиацией Киевского военного округа. Затем он был старшим военным советником заместителя министра народной обороны Болгарии по ПВО и ВВС, командующим ВВС Воронежского военного округа, командовал 30-й воздушной армией (в 1968 году ее переименовали в 15-ю воздушную армию. - Ред.) в Прибалтийском военном округе. В 1967 году ему присвоили звание генерал-полковника авиации.

После войны уже подрастал его сын Геннадий, он решил пойти по стопам отца. Генеральским баловнем Гена никогда не был, с молодости окунулся в военную жизнь, отец отдал его в суворовское военное училище. Потом Геннадий поступил в Качинское училище летчиков.

Однажды Федор Иванович прибыл в дивизию, где служил его сын-лейтенант. Прилетел за штурвалом самолета.

Увиделся с сыном, поинтересовался, как дела. - Пап, - сказал Геннадий, - а люди знаешь что говорили перед твоим прилетом? А не разучился ли генерал летать, не оброс ли жирком?

- А что потом сказали? - живо поинтересовался Федор Иванович.

- Сказали, нормально летаешь, - ответил Гена.

- Нормально… Вот я у командира спрашиваю, каков мой сын. Он отвечает: служит нормально, а я такого слова не понимаю. Давай-ка сам проверю тебя в воздухе.
И они взлетели: отец - ведущим, Геннадий - ведомым. По завершении полета Федор Иванович пожал сыну руку, убедился, толк от парня будет.

Из Геннадия получился отличный летчик. Мастерство оттачивал в воздухе, был отмечен многими государственными наградами. Стал генерал-лейтенантом авиации, последняя должность - командующий ВВС Сибирского военного округа.

- Говоря о братьях Шинкаренко, мы как-то забыли их младшего брата — Ивана.

- Иван Иванович также пошел по авиационной линии. Он моложе моего отца лет на семь, в войне, понятно, не участвовал. Стал авиационным техником в военно-транспортной авиации, занимался техническим обслуживанием самолетов.

- А как сложилась послевоенная судьба вашего отца?

- Отец служил в Кубинке, они там, насколько знаю, формировали новую воинскую часть. По жизни он - человек справедливый и легкий, любил компании, быть в центре внимания, к нам домой всегда приходили его боевые товарищи и сослуживцы.

- Ваши дядя и отец были знакомы с Василием Сталиным…

- Василий Иосифович, а он практически одногодок моего отца, приезжал в Кубинку полетать на самолетах, и они с отцом поднимались в воздух. Отец всегда отзывался о нем как об отличном летчике. Трагедией Василия Сталина стало то, что отец возражал против его боевых вылетов, и в силу этого он, как командир истребительного авиаполка, чувствовал себя неловко перед боевыми товарищами. Мой отец говорил о Василии как об открытом, прямом и компанейском человеке, горой стоявшим за своих воздушных асов.

Один раз в истории нашей семьи он сыграл важную роль. Отца в 1950 году должны были командировать в Китай. Но вопрос не решался, поскольку он был холост. Таким вот был тогда порядок… А с моей мамой они уже хорошо знали друг друга. Пришли в загс, им говорят: ждем два месяца. Тогда отец обратился к Василию Сталину. Тот лично в форме приехал в ЗАГС, и моих родителей сразу же расписали. Причем он не стал этого требовать, а деликатно попросил: мол, человек отправляется выполнять важное государственное задание…

- Ваш отец уехал в Китай?

- Уехал. Папа участвовал в защите Шанхая от налетов гоминьдановской авиации, а потом и в боях в небе над Северной Кореей. Тогда наша авиация схлестнулась в небе с американской. Поначалу, до воздушных боев, у американцев господствовало пренебрежительное мнение о советской авиации. В ходе боевых действий мы доказали обратное. Отец на МиГ-15 вступил в ночной бой с одним американским асом и подбил его, фронтовой опыт сказался. Вообще отец категорически отказывался распространяться на эту тему, ведь тогда летчики давали подписку о неразглашении.

Последний боевой опыт отца - это война 1967 года на Ближнем Востоке, его и туда командировали. Деталей не знаю, скорее всего, готовил египетских летчиков. А после Египта был еще в Йемене…

В его жизни всякое случалось. Был, например, в Кубинке такой эпизод. Проводились ночные полеты в сложных метеоусловиях с подъемом в стратосферу, отец ими руководил лично. На высоте 11 600 метров у капитана Юрия Галкина заглох двигатель. На КП тревога и смятение. Взоры всех обратились к командиру. "Отключи наружные потребители энергии и снижайся до высоты девять тысяч метров. Там повтори попытку запуска двигателя!" - скомандовал отец. Но и на девятикилометровой высоте двигатель не запустился. Что, катапультироваться? Отец знал, что Галкин - человек быстрой реакции. Попытку запуска повторили не раз. Вздох облегчения вырвался у всех, когда Галкин передал, что на высоте пять тысяч метров двигатель заработал. "Все, иди на аэродром!" - приказал отец ему и облегченно снял наушники.

А еще был случай непосредственно с отцом, когда ему пришлось сажать самолет в аварийной ситуации. Посадил машину на шоссе в районе Можайска в том месте, где на дороге не было автомобилей. Посадка получилась жесткой, у отца были сотрясение мозга и многочисленные ушибы, мы тогда с мамой ездили к нему в госпиталь.

- Есть мнение, что летчики в советское время любили застолья…


- Как и все русские люди. Но никогда не злоупотребляли. Тот же самый Василий Сталин в его бытность в ВВС не был таким пьяницей, как его подчас рисуют сегодня. Он летал, а пьянство и полеты несопоставимы…

Кого еще я хорошо помню из той поре, так это замполита папиного авиаполка подполковника Юрия Василевского. Он как раз тогда женился на Эре Жуковой. Породнившись, два маршала Победы - Жуков и Василевский - часто проводили время на даче Георгия Константиновича. Не то чтобы для антуража, а для разговора приглашали к столу офицеров младшего поколения - моего отца, командира авиаполка, и Юрия Василевского, слушали их, сами рассказывали им о войне, а мы, дети, играли тут же, рядом. Почему-то мне запомнилось, как маршалы рассуждали о Первой мировой войне, оба ведь были ее участниками. Поскольку я сама видела маршала Жукова, то могу утверждать, что далеко не все артисты, игравшие его в кино, на него походили. Наверное, только Михаил Ульянов сумел точнее других передать образ и характер полководца.

Последние годы службы мой отец продолжал заниматься воспитательной работой среди летчиков, работал диспетчером в аэропорту Быково, пока позволяло зрение. Федор Иванович читал лекции и был консультантом в Рижском высшем военном авиационном инженерном училище. Мой двоюродный брат Геннадий, уволившись из армии, вернулся на землю, завел фермерское хозяйство.

- На этом династия военных летчиков себя исчерпала?

- Любые династии не бывают вечными. У меня и у моей сестры мужья - военные, но служат не в авиации, сын Геннадия Федоровича - юрист, дочь - экономист. Не знаю, может, придет время, и в радиоэфире вновь прозвучит: "В воздухе - Шинкаренко"…...