Курская правда
25 февраля 2022, 18:27
Как работает санитарная авиация в Курске
Зато по количеству и качеству вылетов санавиация региона значится в отличниках и по оценке Всероссийского центра медицинских катастроф "Защита" ФМБА входит в пятерку лучших в стране
Всю информацию трудно удержать в голове, а каждый вылет необходимо тщательно спланировать на каждом этапе. Зато по количеству и качеству вылетов санавиация региона значится в отличниках и по оценке Всероссийского центра медицинских катастроф "Защита" ФМБА входит в пятерку лучших в стране. Как работает "крылатая скорая помощь" рассказывает наш корреспондент.
Здоровье как у космонавтов
- Мы подгадываем вылет так, чтобы одного пациента привезти, а другого сразу же забрать, сэкономив силы наших сотрудников. Ведь два вылета - это уже две бригады, - поясняет Ирина Кокина. - Например, человек остается в медицинском центре в Москве, но мы знаем, сегодня там будут выписывать другого человека, который после операции нуждается в сопровождении медицинской бригады. И забираем его.
В зависимости от тяжести состояния транспортируемых и поставленных задач состав бригад меняется - его определяет дежурный врач, принимающий вызов.
- Оказываем помощь по 17 специальностям хирургического и терапевтического профиля. Например, при тяжелом ДТП не бывает изолированных повреждений, и, как правило, требуется помощь нескольких специалистов - общего хирурга, торакального, нейрохирурга, - рассказывает врач-травматолог Евгений Журавлев, одиннадцать лет руководивший отделением санавиации.
Больных доставляют в профильные больницы Курска, а если есть такая необходимость - в клиники Москвы, Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, Астрахани.
Большая часть сотрудников - совместители, работающие в областных учреждениях здравоохранения. Нагрузка на таких специалистов колоссальная - как физическая, так и эмоциональная. Выдерживает ее далеко не каждый. Помимо профессиональных навыков, требуется хорошее здоровье, а вестибулярный аппарат, как говорят сами работники, должен быть "как у космонавтов".
- Помимо совместителей, есть те, кто трудится исключительно в санавиации, как, например, детский анестезиолог Олег Адольфович Дорофеев, - замечает Ирина Кокина. - Наше отделение держится на людях старой закалки, привыкших больше отдавать, чем брать.
Верим в чудо и умение
- Наш работник должен уметь подстраиваться под любые условия, - говорит врач анестезиолог-реаниматолог Юрий Чурсин. - Нас часто вызывают в районы на самые тяжелые случаи, и каждый раз это новое рабочее место, новая аппаратура, незнакомые люди…
Чурсин - родом из СССР, из той самой старой гвардии. Стаж работы - сорок лет, половина из которых отдана санитарной авиации. В медицинский институт он поступил уже после армии. Служил десантником, к небу привык. Но одно дело, когда отвечаешь только сам за себя, и другое, когда в твоих руках чьи-то жизни, которые иногда спасает не только умение, но и чудо.
Юрий Митрофанович вспоминает, как транспортировал "по земле" из Пристенского района в областную больницу прооперированную женщину. Больная находилась под наркозом и была подключена к искусственной вентиляции легких.. Реанимобиль со включенными фарами, сиреной было видно и слышно издалека, тем не менее каким-то образом на встречку вылетел "КамАЗ".
- Когда дело касается близкого человека, здесь родственники относятся с пониманием, а когда спасаешь чужого, далеко не каждый уступит реанимобилю дорогу, - вздыхает наш собеседник. - К счастью, водителю удалось увернуться. В такие моменты понимаешь, что вмешалось чудо и не дало случиться трагедии. Понимаешь это, когда приезжаешь на место и видишь пациента практически в состоянии клинической смерти, но идет в ход дефибриллятор, искусственная вентиляция, инфузионная терапия, и смотришь, человек приходит в сознание… Веришь в чудо и когда у человека заболевание, казалось бы, несовместимое с жизнью, но вдруг узнаешь, что он пошел на поправку.
Недавно в супермаркете к Юрию Митрофановичу подошел мужчина и спросил: "Доктор, как у вас дела?". Он не сразу вспомнил бывшего пациента. А когда вспомнил, первым делом пришел в голову диагноз: грубое нарушение ритма, сердечная декомпенсация на грани остановки сердца. Случай был тяжелый, но на легкие авиацию не вызывают. А пациент ныне жив и здоров.
Боль пропускаешь через себя
На полке со специализированной литературой в кабинете заведующей притаился розовый плюшевый медвежонок, не раз сопровождавший "тяжелых" малышей в перелетах и переездах в больницы. Игрушки дарят выздоровевшие пациенты. Хотя чаще всего они не знают в лицо своих спасителей, поскольку находятся без сознания.
- После серьезного ДТП в Льговском районе шестилетнюю девочку с сочетанной травмой доставили в областную больницу, - бросает взгляд на медвежонка Ирина Сергеевна. - В довершении к многочисленным переломам и внутренним травмам была нарушена каркасность грудной клетки.
Понадобилась консультация клиники Рошаля, и здесь на помощь пришла телемедицина. После онлайн-диагностики было решено перевозить маленькую пациентку в Москву. За несколько дней до перелета медики морально готовили девочку к этому событию. Тем не менее, когда стали отрываться от земли, девочка начала волноваться.
Лететь предстояло без мамы (мест для сопровождающих родственников в салоне нет). И все три часа медработники забавляли пациентку вместе с игрушечными Машей и Медведем из мультфильма.
- Я пела ей песню про мамонтенка, читала стихи и сказки, - улыбается Ирина Сергеевна. - Коллегам удалось отлучить девочку от аппарата ИВЛ, ее научили с помощью тренировок дышать самостоятельно, но начни она всхлипывать или плакать - дыхание снова могло сбиться, а при переломанных ребрах это лишние травмы. К счастью, мы смогли успокоить девочку, она лежала, слушала… Долетели, в общем, нормально…
Хоть на форумах о медицине нередко можно прочитать мнение, что профессионалам нельзя пропускать через себя все страдания своих пациентов, на практике это сделать сложно.
- Самый тяжелый случай для меня был, когда, несмотря на все наши усилия, на наших глазах погиб шестилетний мальчик, ровесник моей дочери, - продолжает Ирина Кокина. - Неделю я не могла успокоиться. Была сама не своя.
А самая большая радость, говорит заведующая, когда случай, казалось бы, безнадежный, но больной возвращается к нормальной жизни. Как это случилось в прошлом году с девочкой из Железногорского района. Увидев по телевизору файер-шоу, она решила повторить то же самое дома, когда рядом не было взрослых. Игра с огнем привела к 60 процентам площади ожогов тела.
Шансы выжить были невелики, к тому же перед вылетом в Нижегородский ожоговый центр возникла непредвиденная задержка. Оказалось, девочка не гражданка России, и в этом случае лечение может обойтись весьма недешево. У семьи - беженцев из Молдовы - такой суммы не было. Чтобы разрешить ситуацию, потребовалось вмешательство губернатора.
- Мы составили письмо, гарантирующее последующую оплату крупной суммы, которую обязалась выплатить семья девочки, - рассказывает Ирина Сергеевна. - Вылетели в Нижний Новгород уже часа в два дня… Для такого расстояния поздновато было, но решили так: "Сначала взлетим, а потом разберемся".
Не все регионы РФ обеспечены круглосуточными аэропортами, а чтобы долететь до Нижнего Новгорода, нужно дозаправляться в Туле, в Рязани. Сотрудники рязанского аэропорта специально задержались на работе, чтобы дозаправить вертолет.
- Прилетели мы уже часов в десять вечера. В кармане только ручки, с собой ни паспорта, ни других документов, - вспоминает Кокина. - Отвезли ребенка в больницу. Авиакомпания забронировала бригаде номер в отеле. Подъехали, и понимаем, что без документов нас не заселят, а ночи в августе уже прохладные. Вот так стоишь, измазанный в крови, уставший, и думаешь: "Куда дальше?".
Пилоты в этом деле опытнее - у них всегда с собой все нужные бумаги, но заселяться в отель не стали из солидарности. Медработники позвонили директору ожогового центра.
- Приезжайте, где-нибудь в палате вас разместим, - предложил он.
Но ситуация разрешилась иначе. Авиакомпания переслала сканы паспортов бригады, и все благополучно заселились в отель.
Осенью мама девочки прислала Ирине Кокиной ее фото. Та уже могла самостоятельно сидеть. Под Новый год пришло еще более обнадеживающее сообщение: "Нас выписали, скоро поедем на пластику".
- Казалось бы, отработал и пошел дальше, но нет, пациенты не отпускают, - говорит заведующая. - Ночью ложишься спать, а перед глазами их лица, случаи из практики, то одно вспомнишь, то другое…
Компенсация навыка
Не так давно двое детей пострадали в ДТП в Большесолдатском районе. В областной больнице у одной из девочек диагностировали черепно-мозговую травму и направили в отделение нейрохирургии.
- Детям повезло в том, что они первично попали туда, где им могут и в состоянии оказать специализированную медицинскую помощь. Счет в таких случаях идет на секунды, - замечает Ирина Кокина. - Я сама шесть лет отработала в районной больнице, в Беседино в Курской ЦРБ, знаю проблемы районных больниц. Только в десяти из 28 районов есть свои анестезиологи. А что делать, если человек попал в серьезное ДПТ там, где анестезиолога нет? Скажем, во Льгове… Или, например, такой момент: пациенты с тяжелой сочетанной травмой попадают в ЦРБ в среднем где-то раз в месяц, а в медицине есть понятие "навык", то есть когда одну процедуру делаешь изо дня в день. Встреча с тяжелым пациентом работников ЦРБ застает врасплох. Если в чем-то специалист не уверен, связывается с нами. Лучше перестраховаться, ведь ошибка в нашем деле может стоить жизни.
"Оперировали в условиях, приближенных к военно-полевым"
- Лечу я на Ту-154, и вдруг бортпроводница спрашивает: "Есть врачи на борту? Мы подлетаем к уездному городу N. Не могли бы вы десантироваться? Надеваю я парашют, открываются двери и… просыпаюсь, - смеется хирург Сергей Степанович Кузнецов.
В санитарную авиацию он пришел в далеком 1988 году. В то время при областной больнице дежурили одновременно два "кукурузника". Кузнецов говорит, что медицина для него не профессия, а состояние души, а авиация почти как религия. Свои первые вызовы врач помнит детально - как будто они случились вчера.
- Четвертый пациент - мой однофамилец, - рассказывает хирург. - Вызов поступил часов в восемь вечера. Самолет АН-2 успел приземлиться в Хомутовском районе до захода солнца. У мужчины была огромная язва двенадцатиперстной кишки. Оперировали с ныне покойным Александром Михайловичем Нестеровым с десяти вечера до трех ночи. В условиях, приближенных к военно-полевым. Уже начало рассветать, когда я смог наконец прикорнуть на носилках в перевязочной. И собственная рука показалась мне самой мягкой подушкой.
"Не хватает только подлодки и поезда"
Превышать норматив по плановому количеству вылетов и выездов для медицины катастроф - норма. В прошлом году при нормативе 3950 выездов и вылетов их было сделано 4372. В том числе 144 вылета.
- У нас 14 автомобилей, из них 7 так называемые реанимобили, иначе говоря, передвижная палата реанимации. Нам не хватает только подлодки и поезда, - шутит заведующая.
Принцип "чем быстрее, тем лучше" здесь действует не всегда. Иногда лучше подождать. Например, в шестой больнице было несколько тяжелых пациенток с коронавирусом. После родов через несколько дней их отправляли в Москву на экстракорпоральную мембранную оксигенацию. Грубо говоря - на "перезапуск" легких.
- День, два, три мы их готовили, по сути, жили с ними. Приеду на работу, сделаю основные дела, и сразу туда, - рассказывает Ирина Кокина. - Дожидаемся момента. Наконец состояние более-менее стабилизировалось - можно давать отмашку пилотам. Всегда руководствуемся принципом "не навреди" и выбираем оптимальный момент для транспортировки.
"Стало легче, когда поднялся в небо"
Даже удивительно, что о работе санавиации до сих пор не сняли сериал. Каждый вылет - это целая захватывающая история.
- Одно время, когда только начинал работать в этой сфере, я даже собирался записывать каждый случай, - вспоминает пилот Дмитрий Лагутин.
Но постепенно экстрим стал если не рутиной, то привычкой. Тем не менее Дмитрий по-прежнему считает свою работу лучшей на свете.
В вертолетное училище он поступил по примеру своего отца.
Летал на "старичке" Ми-8. Судьба и профессия кидали по разным городам - Уфа, Магадан, Камчатка, Дагестан, Петрозаводск, Хабаровск - где только не служил. А в санитарную авиацию пришел два года назад. Для этого пришлось пройти сначала курсы переподготовки на гражданского пилота, а потом получить специализацию для перевозки больных.
- Военное спасение и гражданское различаются, - рассуждает летчик. - В горячей точке забираешь зачастую неподготовленного к транспортировке раненого, наскоро перемотанного бинтами. Когда приземляешься, может оказаться, человек уже умер - пару таких случаев было. А в санавиации человек подготовлен к перелету. Но все равно очень тяжело видеть, как страдают дети.
Дмитрий - ветеран боевых действий. Отслужил двенадцать лет в горячих точках. Видеть приходилось всякое.
- Страх он всегда есть. Главное, чтобы в те моменты, когда принимаешь решения, не было ступора и внутренней паники, - говорит он. - Могут в тебя даже стрелять - не обращаешь внимания, делаешь свою работу. Все поставленные задачи выполнял, а потом дома уже начинаешь анализировать и думаешь: "А ведь могло бы произойти вот так"… И наступает легкий мандраж. На борту вертолета санавиации при мне никто не погибал, но были случаи, когда умирали впоследствии, и я узнавал об этом. Был случай, два брата из Суджи делали ремонт, и что-то вспыхнуло у них в подвале. Оба сильно обгорели. Один, как сейчас помню, Сергей его звали, все время просил курить и хохмил, хоть и очень больно было ему. А потом я узнал, что тот мужчина умер. Ужасно жалко было…
Вообще, на борту больные ведут себя по-разному. Кто-то, чаще женщины, боится летать, кого-то и вовсе укачивает, а кому-то интересно в первый раз полетать на вертолете.
- Один раз доставляли в кардиоцентр коллегу - бывшего вертолетчика лет восьмидесяти с лишним, - улыбается Дмитрий. - Как же он был доволен! "Ох, как хорошо!" - повторял. То и дело вскакивал с носилок смотреть в иллюминатор. Кажется, ему сразу легче стало, когда поднялись в небо.
"Адреналина больше, чем в армии"
В советские годы санитарная авиация была довольно развитой отраслью. В 90-е она пришла в упадок и по-настоящему начала восстанавливаться около десяти лет назад. Сейчас на федеральном уровне идет речь о том, чтобы оборудовать все крупные больницы ночными вертолетными площадками с радиомаяками.
- В России есть регионы, где площадок нет вообще, - констатирует Дмитрий. - В Курской области с этим более-менее нормально. Есть оборудованная вертолетная площадка, в Рыльске - хорошая импровизированная площадка. Если скажут ночью туда лететь, я полечу, но если в район, где ни разу не был - откажусь.
Вылететь из Курска ночью не проблема. Но как приземлиться, если место специально не приспособлено, - большой вопрос. Летом для этой цели обычно служат стадионы.
- Когда люди подбирают на местах площадку, то не всегда понимают, что нужно вертолету, - рассказывает пилот. - Бывает, прилетаешь, а сесть не можешь - или деревья высокие, или провода, или что-то еще, например, машины могут стоять… То есть не в полном объеме человек может оценить ситуацию. Говорят: "Сядете возле больницы, там автостоянка". Спрашиваем: "А вы машины убрали?" "А зачем?" - отвечают.
Пилоты стараются заранее максимально оценить обстановку по всем возможным каналам.
- В туман, ливень, сильный гололед не полетим - нам же надо не только свои жизни сохранить, но и того, кого везем. Но все равно все предугадать невозможно… Крайний раз летим из Тима на Курск, и вдруг диспетчер сообщает, что к нам подходит снежный заряд. Надвигался он широким фронтом - не обойти, не вернуться назад… Пришлось держаться поближе к дороге, и свет фар едущих по ней машин привел нас к Курску.
В санавиации, считает пилот, интереснее и адреналина больше, чем в армии.
- Летом рано утром вылетаешь, а возвращаешься поздно ночью, - рассказывает он. - Пусть в любое время суток поднимают, я люблю эту работу, в этом драйв и сама жизнь. Летчик должен летать. Конечно, тяжело на 15 дней уезжать от семьи, а живу я в Краснодаре. Пять лет назад как ушел из армии на пенсию (а у нас тут много военных пенсионеров), был начальником охраны, поработал в такси, в доставке. Понял - не мое. А здесь я как рыба в воде или птица в небе.
Справка "КП"
Отделение ЭПКП (Санитарная авиация) в Курской области было сформировано в 1945 году. Первым руководителем отделения была А.А. Велинг. В штат отделения тогда входили 6 медицинских сестер, один борт-фельдшер и 2 врача (хирург и терапевт). В настоящее время в отделении экстренной и плановой консультативной помощи работают более 130 высококвалифицированных врачей. В распоряжении отделения имеются 12 медикосанитарных автомобилей, включающих 4 реанимобиля класса "С" и передвижной МЛДК....
Авторские права на данный материал принадлежат «Курская правда». Цель включения данного материала в дайджест - сбор максимального количества публикаций в СМИ и сообщений компаний по авиационной тематике. Агентство «АвиаПорт» не гарантирует достоверность, точность, полноту и качество данного материала.
Поделиться
Май 3, 2024
Аэрофлот открыл онлайн-продажи субсидируемых билетов для жителей Калининградской области
Май 3, 2024
Делегация МГТУ ГА приняла участие в памятных мероприятиях, посвященных Дню Победы
Май 3, 2024
Республика Татарстан получила земельные участки для реконструкции перрона Международного аэропорта "Казань"
Май 3, 2024
Студенты РГАТУ имени П.А. Соловьева стали призерами Всероссийской научно-технической конференции