За 20 лет спортивной жизни "сучок", как его называют спортсмены, забрал столько золотых медалей, что даже его создатели сбились со счета. Он сам признан произведением искусства - его создателям Владимир Путин лично вручил Госпремию вместе с художниками, писателями и театральными режиссерами. И что удивительно - за все это время нигде в мире не было создано ничего подобного.

Те, кто летает на большой технике, частенько с пренебрежением относятся к таким "блохам". Однажды вместе с Евгением Фроловым, летчиком-спортсменом, полетел профессионал-истребитель. Аса хватило ровно на полчаса: из кабины пилот реактивного самолета вывалился совсем зеленый. И больше никогда не относился к "пилотажкам" свысока.

Этот самолет проектировали люди, делающие самые совершенные истребители в мире. Его учили летать испытатели в звании Героев России. Решения, которые воплотились в этой спортивной машине, еще не появились даже в боевой авиации.

...Для сборной СССР по высшему пилотажу 1983 год начался трагично. Подряд четыре катастрофы, и у всех - одинаковая причина: разрушение конструкции в воздухе. Новые самолеты, предшественники Су-26, налетавшие всего несколько десятков часов, вдруг стали рассыпаться на сложных фигурах, унося с собой жизни летчиков экстра-класса. Но дефектов конструкции комиссия не нашла. Самолеты честно сражались с перегрузками, на которые были рассчитаны, но конструкция все равно разрушалась.

Вспоминает Виктор Смолин, сегодня главный тренер сборной России, а тогда - капитан команды: "Естественно, после катастроф полеты закрыли, и нам не на чем стало летать. И Семен Ильич Харламов, "командующий авиацией ДОСААФ", как его называли в шутку, то есть зампредседателя ЦК ДОСААФ по авиации, спросил: есть хороший конструктор, который может сделать новый самолет для сборной?

Мы говорим - есть. Вячеслав Кондратьев, работает в КБ Яковлева.

Харламов взял Кондратьева и пошел с ним к своему приятелю Симонову, в ОКБ Сухого. "Михаил Петрович, - сказал Харламов. - Нужен самолет - спортивный, хороший. Давай сделаем!"

- Знаешь, - ответил Симонов, - я такой никогда не делал, это вроде не наше дело... Но если с этого будет какой-то прок, если мы отработаем кое-какие технологии по композитам и заодно воспитаем молодых конструкторов - давай!

Началось с того, что Кондратьев приехал к нам на сборы, стал слушать команду и рисовать. Поскольку у нас 90 процентов летчиков с хорошим инженерным образованием, ребята не просто языком болтали. Мы высказывали ему наши соображения утром и уходили летать. А вечером собирались - у него уже был эскиз, который мы нещадно правили, каждый своим карандашом. Он мирно выслушивал нас, а на следующее утро появлялся новый эскиз, и так - день за днем. А потом Кондратьев скрылся за стенами КБ и не выходил оттуда, пока самолет не был готов. Было нормально звонить ему в 11 вечера на работу - все еще были на месте.

А через 9 месяцев появился новый самолет. Так что мы его практически родили..."

В первый полет новая машина ушла 20 июня 1984 года. Поднимал ее тогда еще совсем молодой Женя Фролов, только-только пришедший из сборной в отряд испытателей. Сегодня Герой России Евгений Фролов хорошо помнит тот полет.

- Нет, мы не сразу взлетели. Порулили, побегали на разных скоростях, сделали пару отрывов. После этого наука долго мучила: насколько самолет устойчивый? Хорошо ли управляется? И только после этого дали разрешение на первый взлет.

Оторвались без каких-то эксцессов. Единственное, что "сучок" показался мне сложнее, чем те самолеты, на которых я летал до него, - он оказался статически неустойчив. Попробовал на средних скоростях как он управляется. Очень вертлявый! В принципе, характер самолета уже на подлетах чувствуется, его можно оценить. И на всех этапах полета он повел себя очень "культурно".

Почти сразу после заводских испытаний машины поехали на чемпионат в Венгрию. Тогда ничего хорошего привезти не удалось - самолет был еще очень "сырой". Да и у соперников стали появляться новые машины. После этого за "Су" взялся Борис Ракитин, заместитель главного конструктора ОКБ. И вскоре самолет стало просто не узнать. Спортсмены начали вытворять невероятные вещи: за короткий комплекс, например, крутили по 90 "бочек".

- Характер у машины получился сговорчивый, - вспоминает Смолин. - Самолет строгий и не прощает многих ошибок, но очень прочный. Рамон Алонсо шмякнул его в Турции о дорогу так здорово, что у него разогнулись шасси - аж винтом цепанул. Но летчик - без царапины, а самолет отремонтировали, и он летал опять. Юра Вощук рухнул метров с 30 на взлете. Самолет весь развалился - летчику хоть бы хны. Саша Кротов влетел в бетонную стену - смотреть было страшно, скорость больше 300 километров в час. Все развалилось - кабина цела, летчик жив, а через какое-то время был и здоров.

После этого наших было уже не остановить: русская команда действительно летала на лучшем самолете в мире. Только за первые два года - 156 медалей, из них - 59 золотых. Такого не делал до них никто. Соперники сначала пытались конкурировать. Но немецкая "Экстра", хоть и летала практически так же, но каждые два года требовала очень дорогого ремонта. "Сучок" же эксплуатировался годами и не имел "усталостных деформаций". "Экстра" требовала теплого ангара - Су-26 на улице, под дождем становился чуть ли не прочнее! Двигатели западных машин просились на переборку после каждого чемпионата. А наш - работал и работал.

Поняв, что конкурировать бесполезно, соперники стали "сучок" просто покупать. В США, где своя авиапромышленность готова выпускать хоть "стелс", машины отправляли сотнями. Сегодня в США "сучков" больше, чем на родине. Кстати, и абсолютный чемпион Европы-2002 Рамон Алонсо летает тоже на "Су".

Российская сборная по высшему пилотажу по-прежнему выигрывает все, что можно выиграть. С прошлого чемпионата мира - кстати, все в тех же США - домой уехало 19 медалей из 24, с летнего европейского - 22 из 24 разыгранных. (!) Новые модификации машины приводят в полный восторг - конкурировать этой машине просто не с кем.

А Евгений Фролов, посвятивший в дальнейшем свою жизнь большим реактивным машинам, вспоминает о "сучке" с теплотой:

- Конечно, у реактивного больше скорость, он стремительнее. В современном истребителе 25 тонн, а крутится он достаточно легко, подчиняется тебе. Да и ощущение того, что у тебя в руке 20 тонн тяги, определенный адреналин в кровь добавляет. Но на "спортсмене" ты вытворяешь в небе все, что хочешь, что тебе в голову взбредет. И реактивная машина такого никогда не позволит. Ведь пилотажники - это отдельная каста: если ты освоил спортивный самолет, сможешь летать на чем угодно....