После автомата Калашникова вертолеты Ми-8, пожалуй, самое "культовое" изделие российской оборонки. Эта машина в самых неожиданных местах земного шара демонстрирует, что Россия - страна не только нефти, водки и балалайки. На Ми-8 совершил свой последний земной путь палестинский лидер Ясир Арафат, российские вертолеты постоянно мелькали в новостях об азиатском цунами. За это "культурное наследие", а заодно и львиную долю отечественного вертолетостроения отвечает Денис Мантуров, гендиректор подконтрольной государству компании "Оборонпром". Сохранение одной из немногих российских высокотехнологичных отраслей он считает своим гражданским долгом.

Ресторан "Узбекистан", где назначил встречу Мантуров, наверное, самый пышный из московских ресторанов среднеазиатской кухни. Его посетители в полдень - обычного вида молодые менеджеры. Слухи о том, что основные клиенты ресторана - авторитетные уроженцы Ташкента, визуально не подтверждаются, по крайней мере в это время.

Мы беседуем в отдельном кабинете для некурящих. Мантуров знает меню наизусть. Заказывает борщ, плов и куриный шашлычок.

В производстве вертолетов ноу-хау "дороже денег". Спроектировать вертолет значительно сложнее, а его "детские болезни" лечатся дольше, чем у большинства самолетов. Кроме России с ее марками "Ми" и "Ка" только в США осталось "более одной" серьезной вертолетостроительной фирмы, замечает Мантуров. Отрасль была едва не потеряна в 90-е гг. Сегодня ситуация стабилизировалась. По оценке эксперта Центра анализа стратегий и технологий Константина Макиенко, в прошлом году российских вертолетов, главным образом Ми-8, на экспорт было продано примерно на $0,5 млрд. Рентабельность отрасли, по его оценке, не превышает 15%.

36-летний Мантуров не похож на типичного руководителя-"зубра" российской оборонки: подтянут, трезв, не рассказывает об "уникальных системах", которые создало его предприятие, но не может внедрить, поскольку мешают враги.

На рынке созданный в 2002 г. "Оборонпром" восприняли как инвестиционную "дочку" "Рособоронэкспорта". Дескать, компания будет скупать активы в оборонке, помогая госпосреднику наладить вертикальную интеграцию в отрасли под государственным контролем. Подозрения выглядели небеспочвенными. Например, в прошлом году "Оборонпром" выкупил у "Интерроса" холдинг "Оборонительные системы", которому принадлежит несколько предприятий, участвующих в производстве комплексов противовоздушной обороны.

На рынке постоянно ходят слухи об очередных покупках "Оборонпрома". Последний из них - будто компания купила пакет акций "Мотовилихинских заводов" (производит нефтегазовое оборудование и артиллерийские системы) - вызвал даже скупку акций у рабочих этого уральского предприятия со стороны местных спекулянтов. "Задача покупки акций "Мотовилихи" перед "Оборонпромом" не стоит", - уверяет Мантуров. Нет у компании и акций Курганского машиностроительного завода, производящего боевые машины пехоты, которые поставляются и за границу, и в Российскую армию. Как объясняет Мантуров, он входит в совет директоров Курганмашзавода просто потому, что у "Оборонпрома" "конструктивные отношения с собственником завода - "СИБУРом". Кроме "Оборонительных систем" "Оборонпрому" принадлежат 25% акций ОКБ Сухого, которые достались ему в наследство от "Госинкора".

Ключевой актив "Оборонпрома" и, так сказать, главный бизнес Мантурова - холдинг "Вертолеты "Ми". В прошлом году президент назначил "Оборонпром" управляющей компанией вертолетостроительного холдинга: в его уставный капитал передаются госпакеты акций пяти вертолетных заводов и предприятий-смежников. В числе прочих под крыло "Оборонпрома" должен перейти и Казанский вертолетный завод, которым владеет правительство Татарстана. Благодаря этому компания получила возможность управлять всей "милевской" кооперацией. О более глубокой интеграции, например о переходе на единую акцию, по мнению Мантурова, говорить рано.

С вертолетов и началась карьера Мантурова в авиапроме. В начале 90-х он, недавний выпускник МГУ, работал в российско-индийском СП, которое занималось авиаперевозками. "Компьютерами я никогда не торговал", - улыбается Мантуров. В 1993 г. его "занесло" в командировку на Улан-Удэнский авиазавод (У-УАЗ). Выглядел тогда У-УАЗ как большинство других российских машиностроительных предприятий: повальное воровство, отсутствие заказов, постепенная деградация. Завод спасли от гибели Ми-8, экспорт которых в Китай, Шри-Ланку и другие восточноазиатские страны наладило российско-индийское СП, на котором работал Мантуров. В 1998 г. он стал заместителем гендиректора У-УАЗа, а в 2000 г. перешел коммерческим директором на Московский вертолетный завод (МВЗ) им. Миля, помогая вывести головное предприятие "системы "Ми" из банкротства. Вслед за этим Мантуров пошел работать в холдинг "Госинкор", где курировал его оборонные активы - прежде всего У-УАЗ. А в 2002 г. он возглавил "Оборонпром", созданный на паритетных началах "Рособоронэкспортом" и "Госинкором". В следующем году Владимир Путин распорядился ликвидировать "Госинкор", и принадлежавшие холдингу 50% перешли в распоряжение Минимущества.

Российская вертолетная промышленность, как и весь авиапром, держится главным образом за счет экспорта. Бестселлер советского и российского вертолетостроения - разработанный еще в 60-е гг. средний вертолет Ми-8 - был произведен в количестве свыше 9000 машин. Очень надежная конструкция, в несколько раз меньшая, чем у западных аналогов, цена и такая уникальная особенность, как возможность работать в горах, - причины долголетия вертолета, доля которого составляет более половины в объеме продаж российских винтокрылых машин. Даже ЦРУ пришлось для своих спецопераций в Афганистане арендовать Ми-8. "Сейчас это фактически новая машина с новым двигателем и бортовым оборудованием. Она будет востребована на рынке еще лет 20", - говорит, отхлебывая чай, Мантуров.

Своей работой Мантуров доволен. Он гордится отечественными вертолетами и считает создание вертолетного холдинга перспективным. "Мои менеджерские успехи будут, я надеюсь, оценены акционерами", - добавляет он.

Главный внутренний конкурент "Оборонпрома" - ОАО "Камов", контрольный пакет которого принадлежит АФК "Система". Старожилы говорят, что в советском Министерстве авиапромышленности трудно было найти двух больших недругов, чем ОКБ Миля и ОКБ Камова. Об объединении двух национальных вертолетных фирм сейчас речь не идет, говорит Мантуров, а планы по созданию Объединенной авиастроительной корпорации вертолетчиков не касаются. "Мы надеемся, что места на рынке хватит обеим фирмам", - констатирует он.

Оборонщики по старинке считают своим главным заказчиком Министерство обороны. Оно, правда, больше 10 лет почти ничего не заказывает. Мантуров рассчитывает, что через два-три года Российская армия снова начнет получать новенькие Ми-8 - старые выработали свой ресурс. Ожидать существенного роста заказов со стороны российских авиакомпаний в обозримом будущем тоже не приходится, сожалеет он. "Без развития лизинга средств для этого не будет", - поясняет Мантуров. Палочкой-выручалочкой остается экспорт, поэтому "Оборонпром" и создан при участии "Рособоронэкспорта" - с целью исключить противоестественную конкуренцию производителей одного и того же товара на внешних рынках.

Есть что предложить милевцам и богатым согражданам. В Подмосковье пользуются неплохим спросом четырехместные американские вертолеты Robinson R-44. Его цена находится в пределах $300 000 -как у роскошного автомобиля. "У нас есть аналогичная четырехместная машина - Ми-34", - улыбается Мантуров. Этот вертолет начали разрабатывать еще в советское время по заказу легендарного маршала Александра Покрышкина, возглавлявшего ДОСААФ. Ми-34 - один из немногих вертолетов в мире, способных сделать мертвую петлю. Правда, пока рано мечтать о том, что вертолеты избавят богатых москвичей от городских пробок. Мэрия и военные твердо стоят на том, что летать над столицей частники не должны.

Мантуров подчеркнуто аполитичен и несколько раз повторяет, что работает на государство. Но без политики в эту "революционную" зиму не обойтись. Запорожский завод "Мотор Сич" производит главную "деталь" Ми-8 - двигатели. Директор завода Василий Богуслаев был доверенным лицом Виктора Януковича, а недавно прямо заявил, что в результате победы "оранжевых" подумывает о переносе производства в Россию. Но Мантуров не опасается разрыва связей с "запорожцами" при новой власти: "Они сами закупают комплектующие для двигателей в России. Налицо полная взаимозависимость, любой разумный человек это понимает, а развертывать производство двигателей у нас пока нецелесообразно".

Основная часть вертолетостроения связана с оборонкой. Не мешают ли режимные ограничения передвигаться по миру? "Я столько времени провел в бедных экзотических странах, которые в основном и покупают наши вертолеты, что экзотики хватило", - отшучивается Мантуров.

Заказываем еще чай. Мантуров снова пьет зеленый. "В конечном счете нам придется принимать стратегическое решение, как обеспечить загрузку и Улан-Удэнского, и Казанского заводов за счет разведения модельного ряда", - говорит он. Сейчас оба завода производят Ми-8, и экспортных заказов на двоих не хватает. От того, кому будет отдана эта машина, зависит будущее предприятия. Президент Татарстана Минтимер Шаймиев - один из противников создания холдинга - опасается, что под угрозой окажется именно Казанский вертолетный завод. "Ни у кого нет планов его закрывать", - успокаивает Мантуров. "Вертолеты Ми-8 и Ми-38 как производились на заводе, так и будут производиться".

Рабочий день топ-менеджера госкомпании - это череда ответственных совещаний. "Вас не будет? Хорошо, буду брать огонь на себя", - отвечает на очередной звонок, явно "сверху", Мантуров, и обед завершается....